Полет орла - [41]
Долго бродил по сгоревшим улицам и рассматривал исподтишка дымный, загоревшийся Кремль.
Кремлевские дома горели у Боровицких ворот, где жались от огня гвардейские караулы. Горело Зарядье, базары на Красной площади и вся Моховая. Артиллерийский парк французской армии, вытянувшись длинной кишкой, едва пробился через море пламени. Фигнер издалека высматривал Бонапарта. Эта мысль пришла ему в голову недавно, и он считал, что вполне способен ее осуществить.
Мортье, расстреляв дежурного офицера, бежал на розыски императора.
– Кремль минирован! Мы взлетим на воздух! – орал вновь назначенный губернатор Москвы. – Сир, ценой своей жизни я готов вас спасти. – Но горело уже все, пригодное для свободного выхода императора. Пылала Кутафья башня. Никаких надежд на выход из Кремля не оставалось.
К Наполеону подошли принц Евгений Богарнэ и огромный, с черными локонами до плеч, нелепо и ярко разодетый Мюрат.
– Надо уходить в Петровский замок через подземный ход у Тайницкой башни, – глядя по карте, которую достал какой-то поляк из архивов старинного польского нашествия на московитов, советовал Мортье.
Бонапарт и его генералы, едва вдыхая раскаленный воздух, сметая искры с важнейших документов, дошли до Москвы-реки. Бонапарт шел пешком вдоль реки. За ним пёстрой оравой спешила свита из маршалов и генералов «Великой армии». Охраняющих офицеров и отряда гвардии в медвежьих шапках было недостаточно. Ординарец подвел коня. Все вышли на улицу у старого Москворецкого моста. Трубачи, несмотря на ужасно неподходящую обстановку, заиграли встречу императору.
В это время какой-то невысокий человек в форме интенданских войск повис где-то на перилах моста. Раздался далекий выстрел – почти с того берега. Офицер, стоявший рядом с Наполеоном, схватился за плечо. Остальные бросились закрывать его своими телами.
– Ого, – произнес Бонапарт, – эта дерзость забавна. Они не дремлют.
Несколько адъютантов помчались к мосту, чтобы схватить стрелявшего в императора «интенданта». Раздался еще выстрел, его было плохо слышно. Наполеон не обратил на него внимания. Но караульный, стоявший почти рядом, вдруг споткнулся и сел, выронив ружье.
Человек с моста выстрелил из карабина по спешащим к нему адъютантам Наполеона, побежал и исчез в дыму и пламени Замоскворечья. Появились носилки. В них несли раненого маршала Даву. Чтобы переорать оркестр гвардейских музыкантов, пришедших ради торжественности, Даву крикнул, сверкая преданными глазами:
– Я приехал за тобой, Наполеон, так как боялся за тебя, мой император.
Черный мамелюк-египтянин в тюрбане и пестром халате подвел императору белую лошадь. Под эскортом гвардии в медвежьих шапках император и вся процессия маршалов, адъютантов и каких-то офицеров из разных родов французского войска сквозь дым горящей Москвы поехали к Ходынскому полю и дальше, в западном направлении к Петровскому замку.
Проезжая, император заметил, как шеренга французских гренадер расстреливает довольно густую толпу «поджигателей». Они были в мужицких армяках, в каких-то мещанских поддевках, некоторые даже во французских мундирах с расстегнутыми или оборванными пуговицами. Однако человека, стрелявшего из пистолета, среди них не оказалось – ни одного в форме интендантских войск. Зато, кажется, были две женщины, кутавшиеся платками. Некоторые из приговоренных крестились. Но все стояли и ожидали своей участи молча.
Раздалась команда офицера, трескучий залп ружей, и поджигатели повалились один на другого. Тех, кто еще шевелился, солдаты прикалывали штыками. Наполеон отвернулся, раздумывая над ответом императора Александра. Да, еще остается этот хитрый одноглазый старик…
Когда начал моросить мелкий осенний дождь, стрелки на швейцарских часах Наполеона указали восемь часов утра. Небо тускло отливало свинцом и гарью. Сквозь рано пожелтевшую листву парка Бонапарт устало смотрел с башни Петровского дворца на горящую Москву.
Впрочем, промелькнуло это отчаянно опасное, дымное время. Город стоял черный, обугленный, по ночам на площадях жгли костры. Ночами бывало уже холодно, как во Франции зимой. Московские улицы и площади превратились в базары, где солдаты, надев для тепла дамские капоты, меняли серебро и золото на дорогие ткани, всевозможные ювелирные изделия и меха. Не хватает им только еды, особенно мяса. Некоторые пробуют убивать и жарить на кострах лошадей. Все это рассказал императору Дарю. Он же притащил обрывок афиши бывшего градоначальника графа Растопчина. Переводчик перевел примерно следующее: «…Мы своим судом со злодеем разберемся. Мне надобно молодцов и городских и деревенских. Кликну клич за два дня, а пока не надо. (Это было напечатано еще до вступления в Москву французских войск.) Хорошо их бить топором, не дурно колоть рогатиной, а всего лучше вилы-тройчатки: француз не тяжелее снопа ржанова. Завтра после обеда я поднимаю Иверскую в Екатерининскую Гошпиталь к раненым; там воду освятим и они выздоровеют, и я теперь здоров; у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба! Подписал Граф Растопчин». Это была афишка для простонародья.
Наполеон слушал молча. Потом пришел в ярость и выгнал маршала из своего кабинета. Дарю докладывал из-за двери:
Царь Саул (1029–1005 гг. до н. э.) — едва ли не самый почитаемый из древних правителей Израиля. По легенде, он был призван на царство еврейским народом, вопреки воле судей и пророков, руководивших в те времена жизнью страны. Ведя непрерывные войны с агрессивными соседями, Саулу в итоге удалось собрать разрозненные земли колен Израилевых в единое государство. Однако преждевременная гибель Саула и его сыновей помешала основанию его династии…
В новую книгу известного писателя и историка Валентина Пронина вошли две историко-приключенческие повести о знаменитых европейцах-путешественниках. Повесть «Завещание мессера Марко» рассказывает о необычайных приключениях известного венецианского купца, дипломата и писателя Марко Поло (1254–1324), совершившего многолетнее путешествие через страны Средней и Центральной Азии в Китай и больше пятнадцати лет состоявшего на службе у хана Хубилая – внука Чингисхана, завоевателя и правителя Китая, – в качестве его официального торгового и дипломатического представителя в Индии, Иране и Персии. Повесть «Великий поход командора» посвящена знаменитому португальскому мореплавателю, торговцу и пирату Васко да Гаме, графу Видигейра (1469–1524), который на четырех маленьких каравеллах в компании со своим братом Пауло совершил в 1497–1498 гг.
Бывший сотрудник одного из столичных НИИ, выйдя на «досрочную» пенсию, однажды обнаруживает, что его верная и скромная жена занимается самыми непотребными делами – прелюбодействует, да еще музицирует в лесбийском клубе «Золотая лилия». Не вынеся такого позора, пенсионер кончает жизнь самоубийством. Но когда местные сыщики взялись расследовать это дело, то неожиданно столкнулись с серьезным сопротивлением и даже прессингом со стороны ряда влиятельных чиновников. А после странной гибели вдовы пенсионера дело приняло и вовсе непредсказуемый оборот…
Страницы книги, посвященной судьбе выдающегося поэта Древнего Рима Гая Валерия Катулла (I век до н. э.) погружают читателя в сказочный и трагический мир истории, наполненный бурными событиями периода кризиса римского общества. Лирика Катулла, его пылкий характер, сложные взаимоотношения с друзьями и недругами, дерзкое отношение к сильным мира сего, страстная любовь к известной безнравственной красавице Рима позволяют ощутить живое дыхание эпохи, которая предстает перед нами и в ярких образах Цезаря, великого оратора Цицерона, полководцев Красса и Помпея, мятежного сенатора Катилины…
Последние месяцы царствования Бориса Годунова. С хриплым граем тучами летело воронье к столице. У западных границ Гришка Отрепьев, выдав себя за убитого царевича Димитрия, возглавил польское войско, которое под предлогом восстановления его на престоле вторглось в Московское царство. К ним присоединяются и казаки.Осада Москвы и Смоленска, интриги Шуйского и Самозванца, второй Лжедмитрий и польский королевич Владислав – длинная вереница имен и испытаний ждет землю Русскую, прежде чем тяжелая шапка Мономаха увенчает достойное чело первого царя новой династии.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.