Полет над пропастью - [83]

Шрифт
Интервал

— Здравствуй, Варя!

— Кто вы? — не узнала баба.

— Вот как? Уже и не узнаешь старых друзей? — услышала обидчивое.

— Простите, наверное, слишком много времени прошло, — терялась женщина, пытаясь по голосу узнать звонившего.

— Ладно, не буду мучить, Дмитрий Иванович беспокоит. С таможни! Вспомнила?

— Дима, здравствуй! Прости склерозную…

— Мне увидеться с тобою нужно, поговорить.

— Давай встретимся.

— Варь! Ты работаешь где-нибудь?

— Пока нет, но хочу устроиться. А что?

— Мне человек нужен, юрист на таможню. Ты как, справишься?

— А почему бы нет?

— Твои молодые отпустят?

— Я давно с ними не живу. Они разбежались, и сама ушла от Анжелки. Живу в общежитии, ни с кем не общаюсь и не знаю что и как? Дозвониться не могу, номера заменили, короче потерялись все.

— Понятно! — ответил хмуро.

— А встретиться в любое время можем, — назвала адрес.

Дмитрий пообещал приехать через час.

Варя оглянулась. Людмила и Наталья, убрав со стола, поспешили из комнаты, поняв, что у бабы предстоит деловая встреча, решили ей не мешать.

Человек приехал минута в минуту, как и обещал. Он сел напротив женщины:

— А ты не изменилась, все такая же милая, очаровательная. Это хорошо, что время тебя не изменило.

— Зато в душе состарилась на целый век.

— Крепись, Варвара! Сколько слышу, никому детки ни в радость. Потому самой о себе заботиться придется.

— А я ни на кого не полагалась. Вот здесь в общежитии работаю библиотекарем. Конечно, оклад смешной, зато никуда ходить не надо, все рядом на одном месте. Да и много ли нужно? На питание хватает. Идет стаж. Хотя, если по совести, даже работой мое дело не назвать. Никто книгами не интересуется. Все телевизоры смотрят. За неделю в библиотеку, самое большее трое человек придут, на том и все. Кажется, люди читать разучились. Что самое обидное, себя лишней, ненужной чувствую. Никакого интереса нет. Давно хочу настоящую работу найти.

— Выходит, я очень кстати тебя нашел! — улыбался человек.

— Присядь поближе, голубушка, давай поговорим о деле, по какому пришел, — предложил Дмитрий Иванович.

Они говорили долго и условились на другой день увидеться на таможне.

Варю завалил бумагами Дмитрий Иванович, объяснил, что к чему, женщина сориентировалась и разобралась в документах, предписаниях, положениях. Разобравшись, разложила по стопкам и принялась изучать.

В конце дня Дмитрий пришел, глянуть, как дела у Вари?

— Справляешься?

— Пока получается. Но завал разгрести не меньше недели потребуется.

— Ты уверена?

— А что, долго? Раньше не получится. Тут одних постановлений гора. Со штрафами нужно разобраться, оправдывалась женщина.

— Думал месяца два-три запросишь, — рассмеялся человек. И предложил:

— Конец работы! На сегодня хватит.

— А я только разошлась. Думала еще часа три поковыряться.

— Ну, если есть желание, с часок поработай. А потом ко мне поедем ужинать.

— Дима, а я слышала, ты никого к себе не приглашаешь. Для меня исключение сделал?

— Вот именно.

— Почему? — спросила Варя.

— Я давно хотел пригласить тебя. Но все что-то мешало. Какие-то внезапные встречи, неотложные дела, командировки, совещания, в общем сплошная суета, повседневка. Как сама знаешь, чем больше везешь, тем круче грузят. А в итоге, сколько времени не виделись и не общались. Только не подумай, что вспомнил о тебе по рабочей необходимости. Я никогда не забывал тебя…

— Спасибо, Дима! Мне это очень дорого.

— Варя, помимо работы могу предложить продолжить нашу прерванную дружбу.

— Дима, ты всегда был моим другом, и наши добрые отношения не прерывались никогда. Они на время замерли, мы взяли тайм-аут, но друг друга не за бывали, — пустила Варвара в ход свое обаяние и откровенно кокетничала с окончательно растерявшимся человеком. Дмитрий пытался срочно отделаться от комплексов радости, неуверенности. Но это ему никак не удавалось. Он слишком давно не общался с женщинами, особо с такою, как Варя и забыл, как надо держаться и вести себя.

А Варвару измучило грубое окружение жильцов общежития. Она давно нигде не появлялась, не ходила в гости к прежним друзьям и знакомым. Впрочем, ее никто не приглашал. Высший свет не поднимал до своего уровня человека упавшего, поскользнувшегося, потерявшего именитость, знатное родство и состояние. Таких презирали и отталкивали, выдавливали из своей среды, переставали узнавать и замечать.

Варя испытала на себе весь этот букет. И теперь ей так хотелось вернуться в прошлое, окунуться в него с головой, жить и дышать в своем окружении, забыв ту серость и грубость, в какую упала невольно после смерти Виктора. И, наконец, появилась надежда!

Дмитрий Иванович был своим там, где общалась и дышала элита, избранные города, его сливки. Он может вернуть ее к ним, подарить счастье, и Варвара, сообразив, ухватилась за эту возможность обеими руками.

Она огляделась вокруг, смекнула свое. Если Дмитрия удастся зацепить за самые жабры, можно неплохо устроиться.

Баба не успела увидеть особняк, было слишком темно. А вот внутри совсем недурно. Правда, сам мужик ни эффектен, нет былой оригинальности, па- тускнел и постарел, но лоск на него еще можно навести. Главное, что на ее фоне он, конечно, будет смотреться много лучше. Конечно, его сверкающая плешина в сочетании с жидкой косичкой смотрятся смешно. Но это можно исправить. Об удовольствиях в постели придется забыть. Вон, какая одышка у мужика, живот безобразным мешком повис и перехваченный широким ремнем напоминает громадную сардельку. Как к такому привыкнуть, как полюбить его? Нет, этого никогда не будет. Но… Как хочется в прошлое, какое оборвала нелепая смерть Виктора. Эту ошибку нужно исправить и кроме самой Вари с той ситуацией никто не справится. Ведь в высшем обществе мало обращают внимания на внешность, там свои мерки и ценности, свои представленья обо всех и обо всем…


Еще от автора Эльмира Анатольевна Нетесова
Фартовые

Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…


Колымский призрак

Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…


Помилованные бедой

Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.


Тонкий лед

В новом романе, предложенном читателям, рас­сказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, админи­страцией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за пре­ступления, и тех, кто оказался в неволе по необос­нованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безраз­лична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на зем­ле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.


Подкидыш

Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..


Изгои

…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…


Рекомендуем почитать
Месть

Повышение по службе совпало у Лили Форрестер с обретением новой страстной любви. И в этот момент происходит катастрофа. Только что освобожденный из тюрьмы преступник на глазах матери насилует ее тринадцатилетнюю дочь. И Лили решает отомстить бандиту.* * *Повышение по службе молодой честолюбивой помощницы окружного прокурора Лили Форрестер совпало с началом страстного романа. И в этот момент происходит катастрофа. Только что освобожденный из тюрьмы преступник на глазах Лили насилует ее тринадцатилетнюю дочь.


Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы

«Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы» Лидии Беттакки — это остросюжетный женский роман о неожиданных поворотах судьбы, взлетах и падениях, о внезапных потрясениях и счастливых случайностях. Света — обычная девушка, которой выпало жить в тяжелые 90-е. Из-за безысходности и болезни матери она решается на отчаянный шаг — становится девушкой легкого поведения. И кто бы мог подумать, что в хмурое время переворотов могут происходить чудеса? И что древнейшая профессия на земле подарит девушке мужчину ее мечты, солнечную Италию и простое женское счастье? Но с настоящей любовью приходят и новые серьезные испытания.


Дотянуться до звезды, или Птица счастья в руке

Маша хотела всего и сразу. Она с детства мечтала блистать на публике, грезила о роскошной жизни с богатым и знаменитым мужем. Ведь она молода и красива. Мужчины просто обязаны предоставить ей все это. Надо только познакомиться с какой-нибудь звездой, а там уж она приберет ее к рукам. И девушка начала действовать. Только первый опыт кончился… бедой. Спасая свою жизнь, Маша убила человека – известного продюсера и отъявленного мерзавца. И теперь вынуждена скрываться. Но при этом она не оставила попыток завоевать богатого и знаменитого.


Кольцо света

Словно зачарованная, девушка провела кончиком указательного пальца по деревянной раме, обрамлявшей зеркало. На губах ее застыла мечтательная улыбка. Вдруг гладкая зеркальная поверхность пошла кругами, будто кто-то невидимый бросил камень в воду. В смятении Рэйчел хотела было отдернуть руку, но незримая сила крепко держала ее, не позволяя сдвинуться с места или отступить. С какой бы силой она ни тянула, рука не отрывалась от рамы. Первый испуг сменился паникой, которая подобно лавине захлестнула ее, когда, глядя на свое отражение в зеркале, она заметила, что оно постепенно бледнеет, уступая место чьей-то тени.


Очаровательные глазки. Обрученная со смертью

Криминальная парочка Акулина и Василий добывают деньги на жизнь аферами. Их ограбления тщательно спланированы: они манипулируют своими жертвами, а после исчезают с полученным добром. Все складывается легко и удобно до того момента, пока алчная парочка не покушается на старинный склеп, откуда похищает рубиновое колье с шеи усопшей невесты, которая, согласно легенде, была проклята своим отцом. После происшествия в гробнице жизнь мошенников резко меняется, их будто преследует тень покойницы, кажется, что вместе с драгоценностями они прихватили и проклятие, отнявшее удачу и разрушающее не только судьбу воров, но и окружающих.


Хрустальные цепи

Жизнь ликанов сложна и опасна, и угрозу может нести каждый из них. Чтобы выжить, они уже давно следуют своей системе бытия, где на страже внутреннего порядка стоит Отдел Зачистки. Хайди - одна из тех, кто принадлежит к этой силовой структуре, и риск - часть ее существования, который она встречает каждый день с улыбкой на лице. Но что делать, если опасность скрывается в любимом мужчине? И как защитить его от самого себя? Да еще когда в ней до сих пор не утихает обида и злость. Ведь, отдав ему всю себя, взамен была удостоена роли лишь второго плана.