Полёт ласточки в околоземном пространстве - [19]

Оля верила и не верила в новообретённый дар. Как способность петь: можешь или нет, не узнаешь, пока не попробуешь.

Перекинув сумку на другое плечо, мужчина достал кошелёк. Действуя скупыми, экономными движениями вытащил бумажки украшенные водяными знаками. Высыпал горсть мелочи. Достал из кармана брюк две бумажки по пятьдесят рублей. Расстегнул куртку, чтобы разорвать подкладку и достать завалившуюся в незапамятные времена монетку в пять рублей.

Вокруг бурной рекой текли люди. Смотрели не заинтересовано: не убивают, не грабят и ладно. Ласточка протянула сложенные ладошкой руки и он высыпал в них все свои деньги. Мелочь просыпалась меж пальцев. Ветер подхватил лежащую сверху бумажку и понёс прочь. Тот же ветер развевал полы расстегнутой куртки мужчины. Как только руки освободились от денег, он застегнулся. Приказа замёрзнуть насмерть не поступало.

Ласточка застыла, точно остров посередине реки. Сжимая, сминая пучок бумажек. Это и правда была только бумага. Ибо, зачем нужны деньги, если без них можешь получить всё, что только захочешь. Даже любовь. Даже преданность. Не говоря уже о дружбе. Чего ты хочешь?

— Иди, куда шёл, — велела Ласточка. Потом посмотрела на пучок бумажек в руке и бросилась догонять прохожего. Чтобы догнать, приходилось толкаться и спешить. Наконец остановив безденежного, Ласточка протянула ему все бумажки, кроме пары тысячных. За спиной, там, где они недавно стояли, копошился, подбирая просыпавшуюся мелочь, седой дедушка. Белые, как снег, волосы выбивались из-под старой шапки. Седые брови опускались на глаза. Холодные от мороза пальцы выхватывают из снега монетки. Мимо шли люди. Мужчины в шарфах, женщины на каблуках. На какое-то время дедушка стал островом посередине реки.

Глава 6. Вторая встреча в кафе около станции метро «Чернышевская»

Когда программисты расслабятся в хорошей компании и чуть-чуть выпьют, они начинают философствовать. Любимая тема на таких дружеских посиделках это рассуждения на тему как человеческий мозг похож на компьютер. При этом если какой-нибудь программист выскажет подобную мысль человеку, общающемуся с компьютерами хорошо если на «вы», то получит в ответ дремучие непонимание. А если собеседник окажется гуманитарием, тогда держись — девятый вал. Содом и Гоморра! А почему? Потому, что большинство гуманитариев ни на вершок не понимают, как работает шайтан-машина под названием персональный компьютер. Те же, кто знает, почему, если нажать на выключатель загорается свет. Кто слышал однажды о фон Неймане, хотя и путает его с Ницше. В общем, самые продвинутые из придерживающихся гуманитарного мышления отрицают сию крамолу, оттого что она принижает достоинство не кого-нибудь, а венцов творения — их самих. Корни проблемы тянутся со времён Дарвина — его тоже не принимали. Впрочем, справедливости ради, допустим, что загвоздка возможно в другом. Художнику мир видится в перспективе и красках. Для музыканта реальность соткана из многообразия звуков. Играет, звучит, поёт. Врач смотрит на вас и видит болезни в вашем теле. Хороший врач видит пути излечения. Быть может программисты смотрят на себя, замечают сходство с вычислительными машинами и удивляются, почему посторонним недоступна эта грань мироздания. Одна из множества теней, отбрасываемых истиной реальностью. А есть ли она эта истинная реальность? Того не знает никто, ибо уже скоро исполниться сто лет как развеяли монотеистического бога. В наше время богом называет себя дядя Егор, собирающийся для начала стать единовластным властелином мира. Затем, он говорит, что вытолкнет человечество в космос. А нужен ли он нам, этот космос. Не лучше ли вкусно есть и сладко спать? Вы пробовали рябчиков в ананасовом соке? Если нет, то вы потеряли так много, что лучше бы и не появлялись на свет. Рябчики в ананасовом соке альфа и омега, цель жизни.

Ласточка, в красных спортивных штанах и футболке с вышитым на правой груди крохотным олимпийским мишкой, сидела на кухне. Сидела на единственной в доме табуретке, совсем не женственно расставив ноги почти на ширину плеч и упираясь локтями в стол. А кого стесняться — она дома одна. В холодильнике банка пива и ещё одна, наполовину пустая, на столе. Там же нежное, почти тающее на языке, копчённое мясо. Парочка покупных салатов из магазина — один острый корейский, второй, с кусочками варёной колбасы, вполне добропорядочный европейский. Делая очередной глоток, Ласточка думала, но не любимую для программистов тему, а скорее её антипод.

Разум и его физическая основа — человеческий мозг предназначался эволюцией для выживания. То есть не было никакого предназначения. Милые, смешные обезьянки только и делали, что изо дня в день занимались выживанием. И так хорошо у них получалось, что мартышки превратились в людей, которые гораздо успешнее изо дня в день занимаются почти, что одним выживанием. Расселились по всей планете и даже (пусть всего лишь кончиком мизинца), дотянулись до луны. Однако суть не в том кто, куда дотянулся — вслух сказала Ласточка настенным часам. Часы тик-такнули соглашаясь. Мало ли кто там тянется. Вот они, часы, висят на стене и показывают время. Ах, как точно показывают. А тянуться удел людей, да ещё может быть обезьянок собирающихся в ближайшие несколько тысячелетий превратиться в человеков.