Вчера я прочитал книгу: старую фантастику, написанную ещё в прошлом веке.
Вы не замечали, что научная фантастика, со временем, превращается в сказку? Какая-то часть сбывается — воплощается в реальности, может быть под другими именами. Всё остальное необратимо проваливается в сказку и через каких-то сорок или пятьдесят лет кажется наивным и чуть-чуть смешным, как фотографии родителей в детском возрасте.
Летающие по воздуху машины или жесткий диск в голове главного героя на целых сто шестьдесят гигабайт или прочие детали выдуманного писателями будущего давно поблекли и осыпаются подобно сухим, ломким листьям. Но что остаётся в остатке? Что там блестит на бумажном дне пробирки, чьё содержимое жестокое время подвергло многократному экстрагированию и выпариванию? Это люди — главный субъект и объект всякой литературы от сказок до научной фантастики.
Я заснул с этой мыслью: "Литература есть люди пишущие для людей и о людях. Неужели она всего лишь ещё одно великое зеркало? Не может быть! Стянутое корсажем слов воображение должно быть чем-то большим чем зеркало. Пусть даже и великое…"
Не самая свежая мысль. И далеко не самая оригинальная. Всего лишь последняя мысль, перед тем как я уснул двадцатого февраля шестьдесят первого года. Голова на мягком подлокотнике дивана. Ноги укрыты тонким и почти не согревающим синтетическим пледом из меняющей раскраску ткани. Сейчас он тёмно-синий, но цвет постепенно светлеет и, к утру, явно собирается перейти в оттенок зелёного.
Моя любимая давно спит рядом со мной. Выходной кончился. Завтра, а точнее уже сегодня, начинается новая рабочая неделя. Отвернувшись к стенке Лена разумно пользовалась возможностью хорошенько выспаться. Один только я лежал укрывшись холодным синим пледом, в рубашке с расстегнутыми двумя верхними пуговицами и читал книжку, ровесницу моего деда.
Открытая на последней странице, книжка соскользнула с груди. Упала на пол, закрываясь в полёте. Собирающаяся перейти в спящий режим настольная лампа откладывает переход на несколько минут. Слышно только сопение двух спящих человек в тесной, однокомнатной квартире. И, подчиняясь заложенным на аппаратном уровне примитивным паттернам поведения, настольная лампа гаснет. Мы спим.
Честно признаться я не имею привычки регулярно читать древние книжки. Зачем, если в сети полно новых авторов пишущих на актуальные для общества темы? И единственная проблема: как выбрать из напечатанного на клавиатуре многообразия то, что заинтересует (а, при удаче, ещё и обогатит) внутренний мир. Кстати, это единственное в чём старые бумажные книги превосходят электронные. Чтобы что-то найти надо хотя бы иметь представление о том, что ищешь. Бумажные книги просто стоят на полке доставшись в наследство от родственников или знакомых.
Иногда (это словно игра) выбираешь наугад одну из них и пробуешь читать. Не понравилось — ставишь обратно на полку и идёшь заниматься своими делами. Как говорит наш замполит: — Если нечем заняться, то займись-ка братец работой.
Но время от времени, очень редко, заглядывая в пахнущие настоящей бумагой и пылью страницы обнаруживаешь нечто интересное. Конечно, все когда-либо выпущенные в печать книги можно найти в сети. Но надо знать, что искать. А книжный шкаф вот он, перед тобой. Так я и наткнулся на старый научно-фантастический роман. Тот самый, что (в связи с моим переходом в пространство морфея) выпал из разжавшихся рук и лежит на полу. Последняя страница совершенно смялась — жалко.
Собственно говоря: набитый бумажными книгами шкаф идеальная иллюстрация к "методу случайного поиска". Когда алгоритм понимает, что зашёл в тупик и дальнейшее совершенствование найденного решения практически не приносит результата. А самое лучше, найденное на текущий момент, решение всё ещё не удовлетворяет критериям. Остаётся единственный выход — метод случайного поиска. Жутко неэффективный и страшно затратный. Но только этот метод способен добыть истинно новую информацию (не содержащуюся в скрытом виде во входных данных). Главное отличить золотые крупицы от песка.
Я проснулся рано — за полчаса до звонка будильника. Лежал, смотрел на расцветку света и тени отброшенную на потолок уличными фонарями и ветвями деревьев. Известна легенда будто Дмитрий Иванович увидел свою знаменитую периодическую таблицу во сне. Я далеко не Менделеев, но тоже проснулся с чётко сформулированной мыслью в голове. Мысль была проста. Прочитанная вчера книга описывала наше время. Разумеется в ней было всё по-другому и, честно говоря, у меня создалось впечатление будто автор стремился выдумать любую чушь "про будущее", лишь бы не так как получилось на самом деле. Но я лежал и думал: "Чёрт побери. Оказывается я живу в будущем. Я — человек будущего. Новый человек. Один из тех, о ком писали фантасты полстолетья назад!".
Человек будущего — это накладывает долю ответственности, как вы считаете?
Темно и тихо. На потолке неподвижный декор из теней отброшенных светом уличных фонарей. Синтетический плед нисколько не греет. Всё его достоинство в том, что умеет в случайном порядке изменять цвет. В будущем определённо не должно быть таких пледов. И девушек, покупающих вещи ради красоты, а не из практичности тоже не должно быть.
