Полет ласточки - [2]

Сигнал стал резче, ветер прорезал голубой прямоугольник неба за большим окном четким знаком цвета солнца.

— Да, наверное, это он, тот, что был тогда ночью, — подтвердил Ансельмо с облегчением.

Он был рад, что небо снова говорит с ним как раньше. До Греты.

Она взяла его за руку и крепко сжала ее:

— Поедем за ним!

Они сели на велосипеды и бесшумно выскользнули на улицу. Ансельмо ехал впереди, чтобы показывать дорогу, которую он различал по небу. Грета следовала за ним, не спуская глаз с его педалей, чтобы понять направление и неуклонно идти по невидимой ей траектории. Потом выскользнувший вдруг из-за угла автомобиль перерезал дорогу Ансельмо, и он вынужден был остановиться. Грета проехала вперед, и ее тонкий силуэт загородил ему обзор. В этот момент в небе что-то переменилось. Как в тот день много лет назад, когда горизонт заполнился огнями и он в первый раз увидел полосы света, но сейчас в небе была только Грета. Она заполнила собой все пространство, застыв в ожидании, не зная, куда двигаться дальше.

— Ансельмо, что с тобой?

Он с беспокойством смотрел на желтый цвет за спиной девочки. Полоса, поглощенная ее светом, сначала превратилась в тонкую линию, потом стала дымкой и исчезла. Растаяла. Путь к новому посланию растворился в пустоте.

— Что случилось? — спросила Грета.

Ансельмо потерянно блуждал глазами в небе: ветер дул все так же, но небеса были немы. Однообразная бесцветная пустыня, никаких красок, указывающих направление к потерянным сообщениям. Он ничего не понимал. Такого раньше никогда не было. Он не знал, куда идти.

И поэтому не двигался с места. Потом сделал глубокий вдох, ища в воздухе знаки судьбы, но нашел только ее губы, пурпурное облако, которое плыло в ускользающем вечернем мареве.

— Ансельмо? — позвали эти губы.

Грета подъехала ближе. Горизонт снова был пуст. Что-то качнулось в глубине улицы, задрожав в окне многоэтажного дома. Полоса. Она появилась снова, но была слабой, зыбкой, как призрак. Ансельмо вздохнул с облегчением:

— Ничего, ничего, поехали.

Следуя за пульсирующим отсветом слабого сигнала, они подъехали к спуску. Велосипеды набрали скорость, и упоение стремительным полетом на какое-то мгновение развеяло сомнения Ансельмо. Но лишь на мгновение. Потом пальцы ухватились за тормоза и сжались в попытке задушить страшную мысль: полоска исчезла, когда он отвел взгляд от неба, чтобы посмотреть на Грету. Все как в тех строчках, которые он набросал несколько дней назад в своем дневнике, не до конца понимая их смысл.

— Воздух защищает своих посланников и дарит им способность видеть ветер и смену красок. Но тот, кто отведет взгляд от неба, больше никогда не сможет его читать, — повторил он шепотом.

В первый раз в жизни спуск испугал его. Он притормозил. Бесполезно. Полоска исчезла. Пропало даже то слабое сияние, которое привело их сюда. Ансельмо решил, что прежде всего надо спуститься. Потом он подумает, что делать дальше. Может, надо все рассказать Грете, может, она была рядом именно для этого. Для секретов и признаний. Для вещей, требующих более медленного ритма, чем тот, что навязывает крутой спуск. Он выжал тормоза до конца и подождал, когда Грета его догонит.

— Грета…

— Да?

Серьезный взгляд. В глазах — зеленая тень леса. Ему так хотелось укрыться в этой тени.

— Знаешь… я…

За спиной Греты загрохотал мотоцикл.

Грета резко обернулась, и на зелень леса нашло черное облако. Мотоцикл подъехал ближе, заставив их прижаться к тротуару и застыть у обочины дороги. Эмилиано поднял визор своего шлема и нацелил на в Ансельмо свирепый взгляд:

— Где ты ее нашел?

Это был не вопрос. Это была угроза. Угроза зверя, который начинает рычать, когда кто-либо ступает на его территорию. Ансельмо шагнул вперед, прикрывая собой Грету, и ответил вопросом на вопрос:

— Кого?

— Булавку.

Ансельмо не понимал, о чем речь.

— Она была в пакете, — прорычал Эмилиано.

Он был уверен, что Ансельмо знает о содержимом пакета, который так неожиданно всплыл три дня назад перед Колизеем. Но сейчас по растерянному взгляду юноши Эмилиано понял, что ошибся. А он ненавидел допускать ошибки.

— Значит, в том пакете была булавка, — логично заключил Ансельмо.

Эмилиано бросил мотоцикл и подошел к Ансельмо. Он стоял лицом к лицу со своим противником и требовал ответа:

— Где ты ее нашел?

— В автобусе. Кто-то забыл ее под сиденьем.

— Думаешь надуть меня?

Это уже был вопрос, но любой ответ на него стал бы неверным.

— Уходи, он сказал тебе все, что знает, — вмешалась Грета.

Эмилиано на нее даже не взглянул. Ее не существовало. Сейчас существовал только Ансельмо. И он должен был дать ответ.

— Я нашел пакет за день до нашей встречи перед Колизеем, — пояснил велосипедист. — Я не знаю, кто его оставил в автобусе.

Он говорил правду, Эмилиано чувствовал это. Но ему не нужна была правда. Ему нужен был виновный. Он хотел найти виновного и наказать его. Эмилиано сжал кулак и почувствовал, как костяшки пальцев превратились в пули. Сухожилия запястья напряглись и окаменели до локтя. Нерв, спавший в основании черепа, сработал как курок. Грета увидела черный взрыв в глазах Эмилиано и узнала его.

Это была злоба.