Полет бабочки. Восстановить стертое - [74]

— Ну почему же? — пожал плечами Денис. — Было. И не один раз. Утром просыпаешься, голова разламывается, во рту словно замполит нагадил, а рядом гоблин какой-то дрыхнет. Помнишь, что вроде накануне шел куда-то, коньяк покупал, а вот дальше — чернота. Потом, конечно, расскажут, какие подвиги насовершал, и не знаешь, куда деться, стыдоба страшенная.

— Это не то. Ты же не стал бы ничего такого делать, если б трезвый был. А тут мне стыдно за то, что я натворила в здравом уме и трезвой памяти. Словно я теперь вообще другой человек.

— Слушай, — с подозрением посмотрел на нее Денис. — А может, и правда, может, никакая ты не Марина Слободина?

— Хотела б я, чтобы это было так. Только слишком уж много совпадений получается. Мелких, конечно, но много.

— Скажи, пожалуйста, — Денис вдруг вспомнил их с Инной визит в милицию, — извини, конечно, за такой вопрос, но у тебя есть под левой грудью шрам от фурункула? Инна говорила, что он у тебя должен быть. То есть у Марины должен быть.

— Я… не знаю, — растерялась Марина, — никогда не обращала внимания. Там же не видно.

Растерянно моргая, она начала было расстегивать кофточку, но Денис схватил ее за руку.

— Ты что, с ума сошла? — прошипел он. — Иди в туалет!

Марина вскочила и быстром шагом, почти бегом, направилась к туалету, притаившемуся за белой загородкой. Через пару минут она вернулась, бледная и окончательно расстроенная.

— Есть, — сказала она. — Маленький белый шрамик.

* * *

Андрей ехал на встречу с известным композитором, живущим чуть в стороне от Садовой. Предстояло взять интервью и изваять медоточивую юбилейную статью. Композитора этого Андрей недолюбливал: и музыка слишком шумная, в стиле 20-х годов — эдакое хроническое «Время, вперед», да и сам мэтр с большими амбициями и капризами. Но что поделать — задание есть задание.

Машину ставить было некуда. Стопроцентно некуда. Вроде два шага от Невского, а такая дыра. Улочки узенькие, у тротуара не припаркуешься, хоть в подворотню заезжай. А там что? Двор-колодец, из одного окна можно легко в противоположное плюнуть. Если там пара машин уже стоит, третью не поставишь, придется выползать обратно задом, потому что не развернешься.

Он решил уже вернуться на Садовую, поставить машину там, а до дома композитора дойти пешком, но тут впереди мелькнул обширный и вполне пристойный «карман», где гнездилось с десяток машин и еще оставались свободные места. «Только для клиентов банка», — вещала грозная надпись на табличке под знаком парковки.

Андрей притормозил, взглянул на золоченую вывеску над входом.

Надо же, банк Инниных родственничков — свекра и мужа. А где же «Лексус»? Что-то не видать. Впрочем, это же парковка для клиентов, надо думать, для персонала есть отдельная, где-нибудь во дворе.

А что, если выдать себя за клиента? Поставит машину, зайдет в банк, потолкается там минут пять, а потом выйдет и отправится брать интервью. Мало ли какие дела могут у клиента банка быть поблизости? А потом вернется и снова в банк зайдет… минут на пять.

Припарковавшись с важным видом, Андрей кивнул торчащему на крыльце охраннику — мол, здрасте, я ваш — и вошел в банк. Послонявшись по полупустому операционному залу, проглядев рекламные постеры, он уже хотел выйти, как вдруг его окликнула высокая женщина в синем брючном костюме:

— Андрюшка, привет! Сколько лет!

Приглядевшись, Андрей хоть и с трудом, но все же узнал свою бывшую одноклассницу Настю Хованскую. Они не виделись лет десять, не меньше. Да, точно, десять — в последний раз на похоронах классной Ирины Петровны. За это время Настя несколько расплылась, обзавелась очками в тонкой золотой оправе и сменила прическу.

— Здорово, Настюха! — Он сгреб ее в охапку, да так, что Настя пискнула. — Ты здесь что?

— В смысле, что делаю? Работаю. В юротделе. А ты?

— Да так, просто зашел. Поставил тачку на стоянку, — Андрей понизил голос, — сделал вид, что клиент. Сейчас по делу пойду, тут недалеко. Представляешь, некуда машину приткнуть. Слушай, а ты когда заканчиваешь?

— Да часа через полтора. — Настя посмотрела на часы. — А что?

— Может, посидим где-нибудь? Или тебя дома ждут? Муж и семеро по лавкам?

— Ну, семеро не семеро, а ждут, — улыбнулась Настя. — Ничего, подождут малость, не умрут. Посидим часик. Тут рядом неплохое кафе есть, мы туда часто ходим. Знаешь что, давай-ка мы там и встретимся.

— Дабы не дразнить гусей? — фыркнул Андрей.

— Именно, именно. В общем, через дорогу и в сторону Невского. Через два дома. Если освободишься раньше, позвони, я, может, и сбегу. — Она продиктовала Андрею номер мобильного. — Все, давай, я побежала.

Настя пошла вверх по лестнице, покачивая полными бедрами, а Андрей вспомнил, как они с другом Генкой во втором классе сунули ей в ранец хомяка. Хомяк пол-урока просидел смирно, видимо, пригрелся и уснул, а потом Настя полезла за линейкой — и как завизжит. Мало того, она вскочила с ногами на парту, не прекращая визжать. У Андрея, сидящего за ней, аж уши заложило. Скандал был… Родителей вызвали к директору. Андрею как-то с рук сошло. Папа был в командировке, а мама только посмеялась. А вот Генку отец выдрал так, что несколько дней толком не сесть было.