Поле битвы - [6]
– Да нет, она выдержана довольно сухо в официальной манере, что-то вроде заявления, – поспешил опровергнуть догадку Золотницкой Рожков.
– Москва ведь она, Игорь Константинович, очень жестокий город, и всегда такой была, и она для тех, кто может здесь выжить, а не для всяких там ни на что не способных как коренных, так и некоренных. Пусть пишут, раз ни на что больше не годны, – Золотницкая вновь бросила полный ненависти взгляд в окно, в сторону выстроившихся в ряд многоэтажных домов большого «спального» района на противоположной от Управы стороне улицы…
3
Беседа с Золотницкой тяжело далась Рожкову. Хоть внешне они расстались добрыми друзьями, но какой-то неприятный осадок остался. Игорю Константиновичу казалось, что он что-то упустил, очень важное в рассуждениях Золотницкой, чувствовал в ее словах какой-то подтекст, но не мог его расшифровать. Безусловно, она брала взятки от кавказцев, но наверняка делала это так умело и непринужденно, что поймать ее невозможно. Более того, Рожков осознавал, что на этой должности брать станет любой, даже самый честный и принципиальный. Так что уж лучше пусть будет она, умная, по настоящему знающая свое дело, чем кто-то, кто «не зная броду» начнет хапать так, что и сам сгорит и всю администрацию «грязью заляпает». Потому он решил доложить шефу, что факты изложенные в письме, скорее всего, не соответствуют действительности, ну и конечно довести до него в общих чертах точку зрения Золотницкой на «природу» современного московского потребительского рынка. А там пускай сам решает.
И только через три дня, когда Рожков уже готовился к встрече с очередной «жертвой анонимщиков», он вдруг со всей очевидностью понял, что именно он сразу не осознал, не зафиксировал в пространных рассуждениях Нины Николаевны Золотницкой. Она, говоря о русских, ни разу не назвала их нашими. Наши люди, наши торговцы… Она говорила русские, причем произносила это если не с ненавистью, то с явным пренебрежением, и как бы со стороны, дескать меня с этим быдлом не путайте. Москвичи, коренные и не коренные, нижегородцы, русские братки… Только сейчас до него дошло, что живя в Москве, закончив престижный ВУЗ, сделав здесь неплохую карьеру, она всем своим естеством себя даже отчасти не отождествляла с русскими, с Россией. Да, она белоруска, но, казалось, столь мала разница, народы-братья, вместе столько пережившие. Нет, ей даже кавказцы ближе, она в них наряду с плохими много хороших черт видит. У русских она не отметила ни одной положительной черты: неумехи, лентяи, трусы… Только сейчас Игорь Константинович осознал степень неприязни Золотницкой как к Москве, так и ко всей России. Он даже пожалел, что в разговоре с ней не признался, что сам является коренным москвичом. Интересно было бы посмотреть на ее реакцию.
Вызывая Курбанова через чиновника, курировавшего в Управе вопросы спорта, Рожков никак не ожидал, что тот явится так скоро, буквально на следующий день. Впрочем, из опыта своей армейской службы он помнил, что именно кавказцы в армии были особенно исполнительны, когда приказ исходил от их непосредственного начальника или политработника. В то же время, они могли с презрением относиться к тем младшим офицерам, которым непосредственно не подчинялись, а сослуживцев-солдат некавказских наций, часто и вообще за людей не считали. Поэтому вызов из районной управы, для недавно «зацепившегося» в Москве азербайджанца был чем-то вроде армейского вызова к ротному или в политотдел.
Курбанов оказался типичным азербайджанцем среднего роста, средних лет … жирным. Именно жирным, а не плотным. Так что бывший штангист Рожков, знавший толк в физически крепких людях, назвать его крепким, каковыми являлись подавляющее большинство действующих и бывших штангистов, никак не мог.
– Присаживайтесь пожалуйста Али Магомедович, у меня к вам будет несколько вопросов. Извините, что побеспокоил, но дело в том, что на вас к нам пришла жалоба и мне поручено разобраться, если наговор, то найти авторов и привлечь к ответственности.
– Ай, что ви такой говорите, какой жалоба!? Извините, я не знаю, как вас называть, ваш должность … я честно работал, я секция организовал, я … – взволнованно частил Курбанов.
– Еще раз извините, я не представился. Меня зовут Рожков Игорь Константинович, я один из заместителей главы Управы. А вы, значит, являетесь одновременно руководителем и тренером секции по тяжелой атлетике, расположенной по адресу …?
– Все так… эээ Игорь Константинович, все правильно, вот у меня все бумаги есть, здесь у вас в Управе подписали, самый главный подписал, разрешение есть, печать стоит, – Курбанов дрожащей волосатой рукой подал документ на официальном бланке.
Рожков внимательно его прочитал и отложил в сторону.
– Давайте сначала разберемся с вами. Вы, гражданин России, имеете в Москве прописку? – буднично, будто не спрашивал ничего особенного, говорил Рожков, хотя эти вопросы в отношении выходца из ближнего зарубежья, конечно же, наиважнейшие.
– У меня все в порядке… вот, гражданство есть, прописка есть, – Курбанов суетливо полез во внутренний карман и достал новенький российский паспорт, развернув его на странице с пропиской.
Бывший майор спецназа Алексей Сурин и бывший боевик Исмаил живут в Москве: Сурин работает начальником охраны в крупной фирме, Исмаил менеджером в фирме у «московских чеченцев». И никогда бы не свела их судьба, если бы Сурин не был косвенно причастен к гибели семьи Исмаила. Брат погибшей во время «зачистки» жены Исмаила Ваха, тоже бывший боевик, находит Сурина и требует от Исмаила помощи в совершении кровной мести. Исмаил не хочет мстить, но вынужден помогать Вахе. Ваха вынашивает план похищения всей семьи Сурина, отдыхающей на даче.
Повесть о не случившейся любви. 1975 г., 23-х летний Володя на танцах встретил юную Катю и, что называется, влюбился с первого взгляда. Но, увы, отношения между ними так и не завязались. Виной тому стала разница в возрасте, которая 17-ти летней Кате показалась слишком большой и то, что девушка заранее поставила себе цель: сначала выучиться, а все остальное потом. Жизнь еще дважды их сводит, в 1981 и в 1997 г.г. Кате уже не кажется, что меж ними такая уж большая разница в возрасте, но, как говорится, поезд ушел.
В Российской Истории армия всегда играла наиважнейшую роль. Потому интересны не только связанные с ней знаковые события, но и ее внешне незаметная внутренняя повседневная жизнь. В сборнике отображены фрагменты армейских будней, как мирного, так и военного времени. Героями повествований являются солдаты и офицеры участники Великой Отечественной и Чеченских войн, курсанты военных училищ, советские военнослужащие и члены их семей, несущие службу в отдаленных гарнизонах. Рассказы написаны как на основе собственного солдатского, курсантского и офицерского опыта автора, а так же того, что он узнал от своих родственников, сослуживцев, знакомых.
«Взорванная тишина» – название одного из рассказов сборника, в то же время характеризует ту жизнь, что сложилась в России с начала «перестройки» до наших дней. Герои Виктора Дьякова: солдаты и офицеры, бизнесмены, рабочие, пенсионеры, люди молодые и пожилые, оказавшись в непривычно «взорванной» обстановке, ищут новые ориентиры, каждый по своему решая вопросы выживания и сохранения личности в эпоху перемен.
Москва 1997-98 г.г., до и в период дефолта. В романе присутствуют две параллельные линии. Производственная, в которой имеют место и пьянки, и драки, и воровство, и «стукачество», и на выходе вроде бы реальное золото, добываемое из радиодеталей. Вторая линия, это приобщение к миру прекрасного, истинным ценностям – произведениям искусства. Золотой телец, которому поклоняются многие, не есть высшая мировая ценность, таковыми являются творения человеческого гения.
Разве могут мирно соседствовать, или даже сосуществовать в рамках одного государства народы когда-то кроваво враждовавшие? Пример русских и татар, русских и немцев наглядно говорит – вполне могут, несмотря на «тяжелую» историческую память и различные вероисповедания. Но есть и обратные примеры: некоторые народы бывшей Югославии, израильтяне и палестинцы, индуисты и мусульмане в Индии, негры и белые в США. Они рознятся не столько по религиозной принадлежности или цвету кожи, они несовместимы по ментальности.
Эндрю живет в небольшой квартире в Лондоне и работает в муниципалитете, в отделе регистрации смертей. Мало того что работа специфическая, Эндрю еще приходится изо дня в день поддерживать среди коллег миф о своей якобы успешной жизни. При приеме на работу он, не расслышав вопроса, ответил «да» вместо «нет», когда его спросили, женат ли он. С годами Эндрю создал целый вымышленный мир, где у него есть особняк, любимая жена и двое детей. Ситуация осложняется, когда в отдел Эндрю приходит новая сотрудница Пегги.
Сборник «Мышиные песни» — итог размышлений о том о сем, где герои — юродивые, неформалы, библиотекари, недоучившиеся студенты — ищут себя в цветущей сложности жизни.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..
Первый том настоящего собрания сочинений посвящен раннему периоду творчества писателя. В него вошло произведение, написанное в технике импрессионистского романа, — «Зеленая палочка», а также комедийная повесть «Сипович».
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот сборник так же можно озаглавить «В поисках счастья». Ведь герои повествований, так или иначе, ищут счастье в жизни, так как они его понимают. Ищут и не находят. Почему? Да потому, что они простые русские люди, не люмпены, не пьяницы, но в то же время, и не крутые, не преуспевающие, не влиятельные. А простым людям в России всегда было тяжело, какой бы она ни была: царской, советской или нынешней. Как тут не позавидовать пассионарным нацменам. Они могут на это государство плюнуть и счастливо жить интересами своих семей и кланов.