Полдень, XXI век, 2010 № 01 - [32]

Однако прокатило. Может, потому что общий уровень писателей был невысок, может, потому что невнимательно читали, но не прошло и недели, как из Франции ответили: приглашаем всех.

Конечно, пришлось ещё множество мелких вопросов утрясать. Например, со срочностью оформления загранпаспорта. Времени-то — от силы месяц, а сроки в ОВИРе на порядок больше. Лёха так об этом в легион и написал: типа, мы документы собрали, но нас не хотят оформить быстро. Уже на следующий день загранпаспортами занялось областное управление миграционной службы. И всего-то один звонок по паровой связи из Парижа!

Но если бой с бюрократической машиной был просто нудным и долгим, то битва с роднёй оказалась вообще изматывающей. Жёны, дети и прочие, кого мужики хотели брать с собой в загранку, наотрез отказывались уезжать насовсем. Даже у Игоря жена, которую, по его словам, он держал в ежовых рукавицах, наотрез отказалась продавать дом и хозяйство и вообще — покидать родину. И дочек пригрозила не пустить.

— Зарежу, — психовал сварщик.

Риск был, и риск немалый. Ну, продали бы мужики здесь квартиры, машины, дома, садовые участки и мебель. Ну, выручили бы каждый в среднем по миллиону-полтора… Ну, обменяли бы на европейскую валюту… так ведь это же всего-навсего двадцать-двадцать пять тысяч в ихних деньгах, какую халупу можно снять за такие деньги, и как долго можно продержаться? К тому же цены на недвижимость в городе как-то вдруг резко упали: все норовили продать квартиру, недорого, срочно, как будто все собирались ехать в Париж.

В конце концов мужики решили ничего не продавать. Кто знает — вдруг придётся возвращаться? И тут возникла другая проблема — где взять денег? Сроку на обустройство в столице Франции было не так уж и много: за те три дня, пока Лёха будет изображать делегацию уральских писателей, мужики должны были найти работу и подать просьбу о политическом убежище. Шастать же по незнакомому городу, да ещё и без цента в кармане, да ещё и зная, что в номере тебя ждут голодные жена и дети, как-то мужикам не улыбалось.

И, между прочим, Гардин заметил всеобщее мельтешение в бригаде.

— Чего шепчетесь по углам? — спросил начальник.

— Да вот, в Париж собрались, — ляпнул Опарыш.

— Куда? — опешил Гардин.

С грехом пополам Лёха объяснил, что разместил в паровой сети информацию о деятельности своей… нашей бригады, и их… нас пригласили в Париж на слёт паротехников всего мира.

— А тебя-то с какой стати? — спросив Гардин у кузнеца. — Ты не слесарь.

— А я их… наш продюсер, — дерзко ответил Лёха.

— Посмотрите на него — «продюсер», — передразнил начальник. — Это я продюсер, а ты всего лишь пиар-менеджер.

— Чего? — спросили все.

— Деньги вы откуда брать собираетесь? Небось, не одни поедете, а с жёнами и любовницами? — Гардин подмигнул Игорю, и все поняли, что сварщик кого-то зарежет. — Короче, деньги я беру на себя. А ты, — и он ткнул пальцем Лёхе в грудь, — обеспечь письмо из Парижа генералу.

Как относиться к Гардину после этого заявления, мужики не знали. Он, конечно, мохнорылый, и хам, и вообще — казалось, все земные пороки сосредоточились в начальнике РММ, а вот поди ж ты — продюсер. То, что Гардин пробивной, знали все. И отказываться от его помощи было глупо и недальновидно. Но и рассказывать о настоящей цели вояжа было бы весьма неосмотрительно. Поэтому Лёха зарегистрировал на одной из французских бойлерных новый паровой адрес, с которого и отправил на имя генерального директора точную копию своего приглашения, только вместо юбилея Гоголя и прочего литературного барахла вставил конференцию по развитию ВД-технологий и защите паровых программ.

Гардин пришёл к генеральному и сказал, что, де, надо сделать командировку бригаде. Всё-таки не всех подряд и не куда попало вызывают, а только самых лучших и в сам Париж!

— А кто за отоплением смотреть будет? Кто технологические установки ремонтировать будет? — насупил брови генерал.

Гардин сказал, что не надо делать вид, будто эти технологические установки прямо сейчас кому-то нужны, а с отоплением и бойлерщики управятся, не маленькие.

Конечно, «Промжелдортранс» на текущий момент переживал не лучшие времена, но письмо из заграницы, да ещё и нижайший поклон генеральному… если опустить все подробности, то выдали командировочных каждому по десять тысяч, чтобы, значит, суточных по пятьдесят евро на брата выходило. Не бог весть какие деньги, но ведь халява, могли и этого не дать.

И ещё Гардин намылился ехать.

Известие это бригаду напрягло.

— Ты что, за него тоже рассказ написал? — спросил Игорь Лёху.

— Ни словечка, — поклялся кузнец.

— А как же он тогда поедет?

— Как захочет — так и поедет.

— Так ведь он же этот… как его…

— Мохнорылый?

— Сам ты мохнорылый. Он продюсер!

— Это одно и то же. Хочет ехать — пускай покупает билет. В конце концов, там продюсеры не нужны, там писатели требуются… то есть специалисты по коммуникациям высокого давления, — тут же исправился Лёха. — Не наша забота билеты покупать.

Тут взгляд кузнеца сфокусировался на каком-то объекте за спиной сварщика:

— У нас на самом деле сейчас другая проблема, — пробормотал он.

— Какая?

— Ленка.