Покой нам только снится - [3]

— Не знаю, Сережа, вполне может статься, что это просто игра света на сталактитах, или вовсе наше воображение чудит, как никак световой диапазон волн КСЗ в известном вам треугольнике может выдавать очень оригинальные цвета, был бы луч света…

— Но откуда здесь свет? — удивился Николай, аккуратно переступая мелкую расщелину, прорезавшую часть пещеры.

— А вот это нам предстоит узнать, коллеги.

Сама пещера не отличалась от тысяч ей подобных. Те же горные породы, тусклый камень и тяжелая гнетущая атмосфера изредка сменяемая яркими всполохами красных огней спасательных свечей или "холодным" светом фонарей.

Старожилы часто рассказывали о том, как много лет назад видели на склонах гор, поздней весной огромные человеческие следы. Научный люд к подобным разговорам естественно относился с пренебрежением, если нет доказательств, то нечего и дурью маяться. Нужно делом заниматься, к примеру, разрабатывать недовыработанные шахты или пялиться в синематограф, наблюдая как очередной охламон дурит головы наивным домохозяйкам, мечтающим о чистой вечной любви, которая будет обязательно с принцем из далекой страны.

Ну не дуры ли эти клуши!? Какая может быть любовь к девушке в центнер весом и лицом крокодила, не желающей следить за собой и обвиняющей в этом весь мир?

Мда, мир определенно погряз во лжи и пороках, порой профессору выросшему в другом времени казалось, что он лежит в больнице, погруженный в летаргический сон. Причем видятся ему не грезы юности, а ужасы будущего, в котором победители оказались под пятой у побежденных. Увы, как бы Борис Иванович не щипал себя украдкой последние два с половиной десятилетия, но так и не смог проснуться…

Обогнув очередной уступ, Филинов увидел слабый розовый отсвет похожий на игру света на гранях гранита. Присмотревшись, профессор вынужденно признал, что ошибся: никакого гранита здесь не было.

— Коллеги, нам стоит пройти чуть дальше, — задумчиво протянул он, шаря в карманах. Любимая никелированная зажигалка осталась в рюкзаке возле входа. — Жаль.

Услышав о более глубоком "погружении" аспиранты оживились. Им самим стало интересно, что же там такое светится…

Маленькая искорка в бесконечном бушующем пламени затрепыхалась, словно под порывом ветра. Раз за разом она пыталась вырваться из пламени, но везде, куда бы не стремилась, ревела плотная стена плазмы. Шло время, искра разрасталась, превратилась в маленький ком пламени. Постепенно давление на него ослабло, траектория движения больше не напоминала петли удирающего от голодного волка зайца.

В конце концов, огненный шар, после долгих блужданий замер на месте, продолжая расти в размерах, притягивая к себе все имеющиеся неподалеку не сформировавшиеся в самостоятельные огоньки искры. Диаметр огненной сферы увеличивался, постепенно начал меняться цвет, с красного, на оранжевый, потом на ярко-желтый до тех пор пока не превратился в абсолютно белый огромный комок огня.

Однако так не могло продолжаться вечно, сфера вибрировала, на ее поверхности то и дело вспыхивали алые молнии, до тех пор пока не появилась размеренная возрастающая со временем пульсация. Постепенно ускоряясь, сфера начала мигать, на мгновения прерывая вибрацию, в какой — то момент, когда пульсация попала в унисон с вибрацией, сфера не выдержала и взорвалась, выпуская в бесконечность идеальный белый луч, высвобождая накопленную энергию в океан перворожденного пламени…

— Профессор смотрите! — воскликнул один из аспирантов.

— Вижу Сережа, — шумно сглотнул Филинов, доставая из кармана перочинный ножик.

Подойдя ближе, троица увидела на полу пещеры большой дрожащий комок красной слизи. Он слабо пульсировал, напоминая огромное сердце. Люди замерли рядом с ним, не в силах пошевелиться. На стенах пещеры сохранились разводы застывшей пемзы и изъеденный коррозией серый пол.

Время тянулось как липкая паутина, не желая отдавать ни секунды, а троица стояла не в силах пошевелиться. Внезапно, пульсирующий комок задрожал. Постепенно кокон стал истаивать, комья слизи отваливались пластами, растекаясь розовой слизью.

— Коля ты цифровик с собой взял? — нарушил тишину профессор.

— В рюкзаке оставил, — тихо ответил аспирант.

— Бегом за ним, нужно запечатлеть ЭТО, — не отводя взгляда, приказал ему Филинов.

Громов сделал пару шагов назад, после чего развернулся и петляя по кривому коридору пещеры бросился к выходу. В руке у него в такт бегу покачивался небольшой туристический фонарь с "узким" лучом, бьющим на расстояние в три десятка метров. Выбравшись наружу, аспирант коротко обрисовал ситуацию всем оставшимся снаружи после чего, подхватив пару запасных батареек, бросился обратно. За ним собрались пойти остальные, но были остановлены Гриневым.

— Если Борис Иванович ничего по этому поводу не сказал, то и соваться не стоит. Ведь места как я понял там немного. Так Николай?

— Да, профессор, стоять негде, мы втроем поместились кое-как. Притом, что рюкзаки оставили, — ответив, ассистент нервно переступил с ноги на ногу и бегом бросился к пещере.

Ступив на серый шероховатый камень, покрытый мхом и многолетней грязью, Николай включил фонарь. Подумав, достал эластичный бинт и неизвестно для чего примотал к бедру батарейки, цифровик остался на запястье. Самодельный кожаный ремешок плотно обхватил руку и не позволял аппарату проскальзывать.