Покоренный Кавказ (сборник) - [123]

Положение русских становилось чрезвычайно опасным. Малейший успех персов в этой стороне мог снова поднять против русских имеретин, абхазцев, гурийцев и вызывал усиленные нападения турок. Ввиду всего этого Тормасов решил, что нужно действовать с возможною быстротою, и послал против наступавшего сардара генерал-майора Паулуччи с двумя егерскими полками без артиллерии, приказав ему «перейти снежные горы и разбить неприятеля ночью». Паулуччи немного нарушил приказание главнокомандующего: вместо двух полков егерей он взял всего только два батальона их, но зато захватил с собою два полевых орудия. Геройским подвигом был переход этого отряда через покрытые снегом горные вершины при отсутствии дорог, но зато неприятель был застигнут врасплох и разбит наголову в ночь с 5 на 6 сентября у крепости Ахалкалаки. Эриванский сардар, ахалцихский паша и царевич Александр Ираклиевич спаслись от плена отчаянным бегством, полунагие – они даже не успели одеться, так неожиданно было нападение русских. Тут было уже не поражение, а прямо погром. Аббас-мирза, чтобы спасти остатки своей эриванской армии, вторгся в Шамшадильскую область Грузии, но был разбит татарской конницей, и это поражение было довершено генералом Небольсиным, подоспевшим на место боя и 18 верст гнавшим врагов. После ахалкалакского погрома ахалцихский паша рассорился с сардаром Эривани, и союз между ними был прерван. Тормасов попробовал воспользоваться всеми этими обстоятельствами и отбить у турок Ахалцих, являвшийся до сих пор главным питомником всех волнений в новоприсоединенных к России областях. В половине ноября 1810 года эта крепость была обложена русскими войсками. Имена командиров – Портнягина и Симановича – являлись ручательством взятия Ахалциха, но на этот раз судьба воспрепятствовала успехам русского оружия: на десятый день в русском лагере обнаружились признаки чумы, уже развившейся в Ахалцихе, и Тормасов, спасая отряд от губительной эпидемии, снял осаду и увел войска, немедленно заградив всю границу карантинами.

Накануне Ермолова

После Ахалциха Тормасову пришлось пробыть в Закавказье около года. Государь призвал его на более высокий пост, а правителем Грузии был назначен боевой кавказский генерал, маркиз Паулуччи. Этому главнокомандующему, вступившему в управление Грузией 22 сентября 1811 года, пришлось во все свое недолгое время правления Закавказьем вести войну на два фронта: против персиян в Карабахе и против турок, надвигавшихся со стороны Карса. Персы и турки действовали между собою в союзе, но этот союз в августе 1811 года распался из-за покушения какого-то курда на жизнь турецкого сераскира. Паулуччи поспешил воспользоваться благоприятным обстоятельством, и в декабре того же года два батальона Грузинского гренадерского полка под начальством прославившего уже в то время свое имя полковника Котляревского взяли почти неприступную турецкую крепость Ахалкалаки, из-под которой должна была уйти ни с чем целая армия Гудовича.

Взятие Ахалкалак прикрыло Грузию со стороны Ахалциха, и теперь Паулуччи обратился против племен и народцев Дагестана. Лезгины, аварцы и казикумыки не давали покоя присоединенным к России ханствам. Паулуччи послал против них пользовавшегося на Кавказе громкою славою шефа Ширванского полка генерал-майора Хатунцова, и тот в Кубинском ханстве, у аула Рустовой, разгромил громадные скопища горцев и образовал новое Кюринское ханство, которое, по мысли Паулуччи, будучи в теснейшем союзе с русскими, должно было сдерживать, главным образом, казикумыков, хан которых Сурхай был заклятым врагом русских. При Паулуччи же вторгшиеся в январе 1812 года в Карабах под предводительством Аббас-мирзы персы одержали первую и единственную победу над русскими. 1 февраля в местечке Султан-Буда-Керче 18 тысяч конных и пеших персов окружили находившийся там батальон Троицкого пехотного полка. Произошла жаркая битва, почти все офицеры были перебиты, и командование перешло к капитану Оловяшникову. Аббас-мирза потребовал сдачи оставшихся в живых русских, и Оловяшников малодушно сложил оружие, несмотря на то что карабахский хан Мехти-Кули уговаривал его не сдаваться. Эта позорная сдача возмутила всю Кавказскую армию, и Паулуччи поспешил вызвать в Карабах Котляревского, сам же занялся усмирением внезапно вспыхнувшего в Кахетии народного бунта.

Бунт этот начался и развился исключительно на экономической почве. Кахетинцы платили все налоги и повинности хлебом, а хлеба у них почти не было, ибо главное занятие страны было виноделие. На Кахетии накопилось много недоимок, уплачивать которые было нечем, недоимки же взыскивались с усиленной строгостью, и это вызвало волнение, быстро перешедшее в бунт. Мятежники, поджигаемые сторонниками бывшего царевича Александра, действовали решительно. Телавский и Сигнахский уезды были охвачены мятежом. Началось повсеместное избиение русских команд, расквартированных по деревням, и вначале мятеж имел успех. Был момент, когда в самом Тифлисе началась паника в ожидании взятия его бунтовщиками. Генерал Портнягин с малочисленным войском ничего не мог поделать. Был вызван из Карталинии подполковник Ушаков с батальоном Грузинского полка. Случилось так, что перед самым его прибытием мятежники одержали верх над высланным против них довольно большим отрядом капитана Сагинова. Они праздновали победу, когда неожиданно для них появился Ушаков с грузинцами. Он взял штурмом Душет, главное гнездо мятежников, овладел их опорным пунктом – селением Ананур – и перевешал нескольких зачинщиков волнений. Это произвело впечатление, и мятеж стал быстро затихать.