Покоренный "атаман" - [37]

В зале кто–то прыснул; послышались сдержанные смешки. Академик смекнул: оратор не туда клонит.

— Вы нам по существу вопроса, товарищ Шатилов. Об электронике расскажите.

— Хорошо, Петр Петрович. Я сейчас…

В сердцах подумал: «Черт Каиров! Всегда увернется от трудного дела».

Мельком взглянул на Самарина, вспомнил все, что было связано с его электронной машиной, но вот беда: не вник в подробности дела, мог судить обо всем понаслышке, поверху, а ведь тут сидят электроники, дошлый народ.

Продолжал:

— Мы затягиваем в лаву комбайн, но на крутом пласту его не удержишь. Ничего, мы все–таки его держим. В новые шахты затянем струг и тоже удержим. Струг — это лава без людей. Почти без людей. Там будет машинист, помощник и несколько рабочих очистного забоя. Струг будет подвигаться автоматически, и крепежные стойки тоже шагают автоматически — вот тут нам понадобится электронная машина. Мы сейчас силами института создаем такую машину. Она и называется Советчик диспетчера. Советы будет подавать… Этого, конечно, недостаточно. Нам нужна серия машин. И создавать их нужно в специализированных конструкторских бюро, а не так, как мы — своими, знаете, домашними силами…

— Вот вы нам и подскажите, какие нужны горнякам машины, в каком количестве, — сказал академик. — Мы для того и собрались здесь, чтобы послушать вас. Тут вот… — академик широким жестом показал на сидящих в зале, — конструкторы, представители проектных организаций, заводов…

Шатилов снова поднес руку к груди, он даже склонился над трибуной, с минуту стоял неподвижно. Самарин испугался: думал, сердце «схватило». И был недалек от истины. Шатилову, действительно, сделалось плохо. Однако он нашел в себе силы сказать: — У нас, товарищи, об электронике должен был говорить другой человек, он заболел в дороге. Теперь инженер Самарин расскажет. Пожалуйста, Андрей Фомич. — Шатилов поманил рукой.

Андрей не ожидал такого оборота: он не готовился к выступлению да и не мог говорить обо всем угольном бассейне. На пути от кресла до стола мучительно соображал, что бы ему сказать. «Говорить нечего, вот ведь в чем дело, — разве что о своей машине, но она далека от завершения».

Выручил на первых порах академик:

— Вы нам обрисуйте институтскую машину. По описаниям, которые мне привелось прочесть, это будет хороший Советчик диспетчера. Мне он очень понравился.

Самарин подошел к краю стола и оглядел сидящих перед ним слушателей: тут были, кроме конструкторов, представителей Комитета, консультанты от смежных отраслей промышленности, люди разных научных рангов, званий, некоторые и совсем без званий, но все имели прямое отношение к электронике. Многие знали, что такое крутопадающий пласт.

— Прежде всего, — начал Самарин, — наша малогабаритная электронно–вычислительная машина не сможет решить задачу автоматизации шахт, о которой тут идет речь. Делается она вне плана — можно сказать, самодеятельным порядком… К ней только недавно стали относиться серьезно, и — спасибо, что хоть выдают материалы.

Шатилов со страхом и изумлением смотрел на Самарина. Он повернулся всем телом в кресле, да так, что ножки, скользнув по синтетическим плитам пола, взвизгнули. Он был обескуражен речью Андрея. Самарин и сам понимал, что говорит не то, но что надо было говорить — он решительно не знал.

— Позвольте, Андрей Фомич! — привстал Шатилов. — Машина почти готова. Вы же мне показывали…

Академик дал знак рукой Шатилову:

— Коллега, не надо мешать товарищу.

И, обращаясь к Андрею:

— Так–так–так, товарищ… Любопытно. Продолжайте, пожалуйста.

Самарин продолжал:

— Я, конечно, рядовой инженер, и даже не инженер, а только должность занимаю инженерскую, но я не однажды бывал в шахте и понимаю, как сложно автоматизировать все процессы угледобычи. Над этой задачей работает Степнянский институт, лаборатории Бориса Ильича Каирова, где я имею честь быть сотрудником. Мы пытаемся призвать на помощь электронику. Но это только первые попытки. Почему–то многие считают, что время электроники на шахтах еще не пришло. Пойдите на любой завод — вы там увидите электронные машины, на новых домнах, прокатных станах — тоже стоят электронные помощники. Их нет только на шахтах. Справедливо ли это?.. Нет, это не только несправедливо, но и неверно с точки зрения технического прогресса. Полагаю, что электроники в долгу у горняков — в большом долгу, товарищи!..

— Правильно! — кивнул седой головой академик. — Электроники, мотайте на ус. А теперь, товарищ Самарин, вы нам расскажите об институтской машине. Вы лично принимаете участие в ее создании? Шатилов хотел подать реплику: «Он ее автор!..» — но как раз в этот момент точно тисками сдавило сердце, и он, обливаясь потом, уронил голову на спинку впереди стоящего кресла.

— Да, я имею отношение к машине, — в раздумье заговорил Самарин. — Она не готова, и не знаю, как еще поведет себя.

Слушатели сидели неподвижно, сохраняя глубокую тишину. Все они видели, что этот простоватый парень с радушными голубыми глазами, в которых просвечивается вся его душа, не был подготовлен к речи, да и нельзя такого человека «подготовить». Есть категория людей, умеющих говорить одну только правду и поступающих только по велению совести, Самарин был именно таким человеком. И люди, сидящие в зале, и сам академик тотчас же это поняли.