Поколение живых - [70]

Темнело, но освещение города включать не торопились по особому распоряжению наследницы. Мановение руки — и войска перемешались, создав и тут же разрушив сложный узор, выстроившись затем вокруг небольших зон на площади, подсвечиваемых прожекторами с вершины башни.

Все замерли в ожидании. Тогда Ма-рина, наблюдавшая за парадом сидя, поднялась со своего места и, вытянувшись навстречу заходящему солнцу, словно танцуя, совершила поворот, вознеся руки к небу.

Город, окрасившийся было последними лучами солнца в золото, в мгновение ока словно раскалился и запылал. Огненная змея по спирали поднялась от основания башни совета к самой верхушке и вспыхнула там яркой вспышкой, выведя из строя прожекторы. Из освещаемых ими кругов на площади, среди моря людей вырвались наружу величественные и пугающие языки пламени.

Люди с опаской смотрели на них. От огня шел жар, он будоражил кровь, а дым, поднимающийся высоко к звездам, пробуждал древнее благоговение перед стихией огня. Небо окрасилось в багровый цвет, а с воздуха город напоминал пылающий круг с пламенным цветком башни совета посередине.

Люди с изумлением вдыхали запах дыма, вслушивались в ритмичный барабанный бой, раздающийся отовсюду, всматривались в пляшущие языки костров. Постепенно блеск звезд в их глазах сменило пламя, а вместо сердца в груди стучали барабаны. Все — проградцы, неогеанцы, земляне — неуверенно, но неумолимо приближались к огню, словно решившись ринуться в него по первому зову своей предводительницы.

Ма-рина взмахнула руками — отблески пламени плясали на белоснежной тунике — и люди, окружившие огненные столбы, сделали шаг назад. Взмах — и шаг вперед. Люди пульсировали, кружились вокруг костров, под барабанный нарастающий гул, под топот сапог шагающих в ногу людей, под рев проносящихся над куполом кораблей. Ма-рина воздела руки кверху, и люди повторили ее жест, обратив свой взор к багровым небесам, напоенным дымом и жаром пламени.

Они стояли неподвижно, казалось, что языки пламени замерли вместе с ними, и только дым клубился над их головами. Монотонное гудение стихло, медленно, успокаиваясь, замедляя ритм, люди пытались отдышаться, но им словно не хватало воздуха. Или, быть может, им не хватало огня.

Опустив взгляд, они изумились — столбы пламени действительно замерли бурыми песчаными изваяниями, и как-то нелепо смотрелась среди огненных исполинов желтая и невысокая статуя Ма-алена.

— Жители трех миров, — раздался голос Ма-рины, — я приглашаю вас на пиршество, посвященное вам, ваши прошлым и будущим победам. Новая битва грядет. И вы вступите в нее со смехом!

Рев толпы подтвердил ее слова, а языки пламени снова заиграли в их глазах.

— Наступило время битв и славных побед. Слава тем, кто готов сражаться до последнего за свою свободу. Слава вам — она протянула руки к толпе, — я восхищена и удивлена. И если враг снова попытается напасть, он тоже будет удивлен. Верно ли?!

— Верно! — Единый порыв их голосов взметнул ее волосы и волной прошелся по подолу туники.

— Да будет так! — Провозгласила она, взмахнув одной рукой и подавшись навстречу жителям города. Люди протянули руки к ней, и повсюду, куда ни посмотри, она видела сияние смотрящих на нее глаз. Карих, голубых, красных, серых, зеленых…

— Да будет так.

* * *

Тиса смотрела на развернувшееся в городе действо с изумлением. Не меньше ее изумлял вид Ма-рины — словно та в одночасье изменилась. Плоть превратилась в медь, белый цвет — в багровый.

Тису окликнули — время пиршества в большом зале пришло. Она взяла Миррель за руку — многих пригласили вместе с детьми — и направилась туда.

В зале не было большого стола, гости расселись по расставленным в беспорядке креслам и оживленно беседовали. Ма-рина восседала на возвышении и выглядела утомленной, слушая сидящего подле нее неогеанца. Снова прежняя…

Тиса выбрала для себя кресло в дальнем углу — ей не хотелось ни с кем беседовать — и направилась к нему. Миррель едва поспевала за ней, удивленно осматриваясь — долгие годы ей ничего подобного даже во сне не снилось. Яркие огни, смех, улыбающиеся лица — что там парад!

Тису же парад взволновал очень сильно. Ее не покидало странное ощущение… Когда-то при Шеде она сама лично руководила парадом и видела, как Шед следил за войсками — беглый взгляд, короткие кивки, — он не оценивал и не руководил движением войск. Все это делала она — Тиса. Глядя на Ма-рину, она готова была поспорить, что она не смотрела парад — она представляла его.

Кому?

* * *

Тиса была вне себя от злости, и Миррель старалась не попадаться ей на глаза. Ей вообще казалось, что есть ее вина в отстранении Тисы от командования войсками. Хотя, конечно, ее вины тут быть просто не могло. Да, Ма-рина долго и удивленно рассматривала ее, но Миррель списала все на свою некрасивость. Земные девочки гораздо красивее ее.

Тиса ходила по комнате, ломая руки и не находя себе места. Ее — ее! — На ком держалась оборона города до появления этой…

— Да кто хотя бы раз видел ее в бою! — Вскричала Тиса, прекрасно зная, что это обвинение несправедливо. Шлем полетел в угол, отскочил и подкатился к ногам Миррель. Тиса села на кровать, вцепившись в нее руками и едва сдерживая гнев. Несколько раз глубоко вдохнув, она снова встала и подошла к девочке. Та посмотрела на нее без страха и, улыбнувшись, произнесла: