Покажи мне звёзды - [47]
– Хорошо, а у тебя? – Кьер берет одно меню.
– Да нормально. Что будете…
– Сиенна! – Бармен за стойкой вытягивает высоко вверх руку с мобильником. – У тебя телефон разрывается. Твоя сестра пытается дозвониться уже третий раз.
Даже в уютном полумраке паба мне бросается в глаза, как побледнела вдруг Сиенна. Тем не менее она быстро приходит в себя.
– Уже решили, что будете пить?
Я выбираю вино, Кьер – «Гиннес», и Сиенна исчезает, последний раз немного вымученно улыбнувшись, а я смотрю ей вслед. Она что-то говорит парню за барной стойкой и затем выбегает через заднюю дверь. Похоже, это был весьма неприятный звонок. Надеюсь, все обойдется.
На следующие пару минут мы с Кьером углубляемся в меню. За последние дни выбор в нем не поменялся, потому я просто претворяю в жизнь свой план и заказываю к салату порцию картошки фри.
И прямо в тот момент, когда Сиенна ставит на стол наши тарелки, меня обжигает мыслью, что я не взяла с собой денег. На необитаемом острове ужасно быстро привыкаешь не носить с собой постоянно кошелек. Блин.
– Эмм, Кьер?
Кьер поднимает глаза от своей тарелки, и примерно в стотысячный раз его взгляд почти болезненно дергает за какую-то ниточку у меня в груди. То есть, в настоящий момент я уже точно знаю, как он выглядит, вижу его лицо перед собой, даже если закрываю глаза, и все равно…
Должно быть, во всем виноваты эти серебристо-серые глаза. Глаза, которые так ясно и настойчиво смотрят из-под темных бровей. Думаю…
– Да?
– Ммм?
– Ты только сказала: «Эмм, Кьер», – повторяет он слова, сказанные мной за пару секунд до этого. Вот только я уже не помню, с какой целью.
– Что-то не так? Картошка недожаренная?
– Нет, я… – Я, наконец, вспомнила. – Я забыла свой кошелек.
Так и знала, что он начнет ухмыляться. Боже мой, он нарочно так ухмыляется? Он в курсе, что эту ухмылку хочется тут же сцеловать у него с губ?
Вызовите мне экзорциста.
– Тогда я должен тебя пригласить?
– Ты должен просто…
– Тогда это должно считаться свиданием?
– Ты должен просто одолжить мне денег. На маяке я тебе их отдам.
– Значит, ты хочешь, чтобы я еще раз зашел на маяк?
– Нет, я… – Перед моим внутренним взором загорается картинка, как я одна темной ночью взбираюсь по винтовой лестнице на маяке. – Или да, но только потому, что темно. – Последние слова выходят чуть тише, настолько неприятно мне их выговаривать. – Но, естественно, ты не обязан. – Нет. Ты обязан. Даже не думай воспринимать всерьез мои последние вежливо-лживые слова.
– Я подумаю. Кстати, ты знаешь, из-за чего у тебя началась эта боязнь темноты?
В попытке потянуть время сосредотачиваюсь на следующем кусочке, разделяю салатный лист на четыре приблизительно равные части.
– Если вопрос слишком личный…
– На самом деле я никогда об этом не говорю. Но после того, как кое с чем ты уже сталкивался… – Образы, которые молниеносно разворачиваются у меня в подсознании, вынуждают меня опустить вилку. – Я уже рассказывала тебе, что моя мама ожидает лишь совершенства. Как от себя самой, так и от остальных. Вот только я, к сожалению, была далеко не идеальным ребенком. – Почему я сейчас виновато улыбаюсь, я и сама не знаю. Глубоко укоренившиеся привычки, полагаю. – Она ненавидела, когда я не доделывала вовремя домашнюю работу, а занималась чем-то бесполезным, например, фантазировала о чем-нибудь. Что частенько случалось. Я постоянно старалась концентрироваться лучше, но… истории у меня в голове были чаще всего увлекательнее, чем происходящее вокруг. – Опускаю взгляд в тарелку и гоняю еду из стороны в сторону. Потом вообще откладываю приборы в сторону и продолжаю рассказ. – Однажды маме надоело. Начиналось все вполне безобидно. Мы были в отпуске, отдыхали в загородном домике в Испании. Разумеется, мама привезла с собой кучу работы, понятия не имею, зачем она вообще брала отпуск. По-видимому, так было положено. Для меня она взяла домашние задания. Задачки по математика, грамматические упражнения и так далее. Но у меня… не было желания.
Какая-то часть меня от этих воспоминаний хочет забиться в угол, и я избегаю смотреть Кьеру в глаза.
– Я сидела на балконе, передо мной – раскрытые тетради, а я разглядывала каких-то насекомых. Было тепло, светило солнышко, мы весь день провели на море, и я обещала маме разобраться с этими заданиями вечером, но я… их не сделала. – Голос у меня незаметно ослабел, и я выпрямляюсь. – Мама пришла в бешенство. И я тоже. В смысле, у меня были каникулы, я не хотела корпеть над этой школьной ерундой… Я пару раз огрызнулась, а ей в голову не пришло ничего лучше, чем схватить меня за руку и отволочь вниз по ступенькам в подвал. – В этом месте мне приходится замолчать, чтобы выпить вина: два больших глотка вина, после них бокал пуст. – Сперва мне было просто обидно. Потом мне стало холодно. А когда снаружи стемнело, и свет перестал просачиваться сквозь щели в деревянной двери, мне стало страшно. Не знаю, почему она продержала меня там внизу так долго. Быть может, хотела, чтобы до меня по-настоящему дошло. А может быть, она просто про меня забыла, уснула или кто ее знает, что еще. Но когда дверь, в конце концов, снова открылась, уже занимался рассвет. Там… – я тяжело сглотнула, – …там были крысы. Если долго лежать, свернувшись калачиком, на полу, рано или поздно они объявятся. – Вплоть до сегодняшнего дня во мне просыпается отвращение к этим тварям, стоит мне лишь вспомнить, какие звуки издавали их когти на твердой земле. Как они сновали туда-сюда. Как я прекратила плакать, потому что испугалась, что эти звуки только их приманят. – Думаю, мама об этом не знала, – ничего не выражающим тоном добавляю я и вдавливаю ладони в стол, чтобы перенестись обратно в реальность.
Мягкий шум прибоя, соленый морской воздух и плеск набегающих волн – лучшее средство от страха и тяжелых воспоминаний. Особенно, когда нужно развеять тревогу и унять отчаяние в истерзанной душе. Сиенна знает об этом не понаслышке. Год назад ей пришлось сбежать из дома из-за жестокости отца, чтобы начать жизнь с чистого листа. Здесь, в Каслданнсе, небольшой уютной деревушке на севере Ирландии, ей удалось обрести долгожданное спокойствие. Пока в ее мир не ворвался Нилл, жгучий брюнет с завораживающими татуировками, чье появление разбередило ее раны… и против воли пленило ее сердце. Готова ли Сиенна открыться ему? Сможет ли сломать иллюзорные стены, чтобы встретиться лицом к лицу со своей болью? И поверить в то, что настоящая любовь рядом – стоит лишь сделать шаг ей навстречу.
Нежно-сиреневое небо, океан до линии горизонта и яркие звезды – Айрин не представляет своей жизни где-то еще. Баланс и спокойствие нарушают лишь ежедневные ссоры с матерью и периодически возникающее чувство одиночества. Однако когда среди постояльцев отеля появляется Джош, звезда телеэкрана с темно-синими глазами, все переворачивается с ног на голову. Способен ли этот сногсшибательный парень на какие-либо чувства или вся его жизнь – сплошное шоу? И готова ли Айрин рискнуть, чтобы быть с тем, кто до сих пор не разобрался со своими внутренними демонами?
Добрые люди спасли Лиззи от издевательств распутной мачехи, едва не сделавшей ее проституткой, и девушка встретила свою первую любовь, но потеряла ее. Старый друг пришел ей на помощь в трудную минуту, и в сердце Лиззи родилось новое чувство. Но сколько же разочарований ее ожидает, прежде чем Лиззи встретит достойного ее чистой души!..
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…