Покахонтас - [14]
— Дикари! — воскликнул изумленный Госнолд.
В этот момент один из туземцев встал на ноги, вынул лук изо рта и стрелу из колчана, одним молниеносным движением вложил стрелу, прицелился и выстрелил.
Стрела не долетела до цели. Но вторая, пущенная мгновение спустя, долетела и поразила Арчера в руку, и его крик, резкий, как мушкетный выстрел, разнесся в неподвижном воздухе.
— Приготовиться к стрельбе! — прокричал Ньюпорт. — Открыть ответный огонь!
Повиновались от силы двое. Большинство моментально развернулись, спасаясь бегством. С дракой и воплями люди тянули маленькие лодки по песку к спасительной воде.
— Дорогу! — крикнул Госнолд. — Дорогу капитану Арчеру! Очистить место для раненого!
Дрожащими пальцами мушкетеры забивали заряды. Первый выстрел прокатился над берегом, когда стрелы летели уже тучей. Новый крик дал понять, что ранен еще один человек. Но первая лодка была уже на воде и стремительно неслась вперед.
Гребцы работали неистово, направляя баркасы под прикрытие «Сьюзн Констант» и двух других судов.
В сумерках береговая линия казалась мирной. Джон Смит сидел на капитанском мостике неосвещенного «Годспида» и глядел на воду. Госнолду удалось вызволить его из цепей, но он по-прежнему был узником на корабле. Ограничения раздражали его, и он клял моряков. Ему не пришлось в числе первых высадиться на берег Виргинии! Вот что больше всего выводило его из себя. Небо темнело, и все мрачнее становились его мысли. Он смотрел на свет свечей в иллюминаторах «Сьюзн Констант», покачивавшейся на воде на расстоянии пятидесяти футов. Они все были там — капитаны и акционеры, готовились открыть ларцы с инструкциями Лондона. Там не было только его. Это было уже совершенно непереносимо.
Перед ним возникла капитанская каюта «Сьюзн Констант» — он пересек океан на этом корабле и хорошо знал его. Каюта будет полна людей, — акционеров, облеченных правом основать первую колонию Виргинской компании в Новом Свете. На длинном дубовом столе поставят три окованных железом ларца, рядом с ними встанут капитаны: Кристофер Ньюпорт со «Сьюзн Констант», Бартоломью Госнолд с «Годспида» и Джон Рэтклиф с «Дискавери». Первым своей уцелевшей правой рукой откроет ларец Ньюпорт. Ему придется трудно. Ларцы наверняка разбухли от сырости, а замки слегка проржавели. Но он справится один, думал Смит.
Больше всего Смита заботило, кто окажется в руководящем совете. И кто будет президентом? Станут известны пожелания руководителей Виргинской компании и воля короля. Нет смысла гадать, что еще произойдет на «Сьюзн Констант». Ему придется дождаться возвращения на «Годспид» Госнолда.
Время тянулось, и Смит поднял глаза к звездам. Его думы вернулись к последним ночам в Лондоне. Обычно он не позволял себе думать о женщинах, занимавших какое-то место в его жизни. Это расслабляет мужчину. Кроме того, во время его длительных путешествий по Европе и Западной Азии перед ним всегда открывались новые возможности, чередой проходили новые лица. Но сейчас, на другом конце света, в заключении он был в отчаянии, и ему было необходимо выпустить на волю те из своих мыслей, что могли бы отвлечь его.
Интересно, думал он, есть ли у дикарей такие же хорошенькие женщины, как Энни из таверны «Голова вепря»? И так ли мягки у них губы и пышны и округлы груди, как у нее? Но что важнее всего, окажутся ли они покладистыми? Смит полагал, что может обойтись без женщины, но он не был пуританином. Когда впереди такое напряженное и опасное предприятие, он был совсем не прочь завести интрижку с молоденькой женщиной.
Голоса! Тихая весенняя ночь вдруг оживилась голосами, разнесшимися над водой со стороны «Сьюзн Констант». Со всплеском спустили лодку, и она двинулась в сторону «Годспида». Смит следил за ней, и к нему возвращалась его ярость. Когда Госнолд взобрался по трапу и прошел по палубе, Смит, стоя подбоченясь, у грот-мачты без всяких предисловий крикнул:
— Ну что?
— Мы оба с тобой определены Лондоном в члены совета, но и Уингфилд тоже. Он назначен еще и президентом. И пытается исключить тебя из совета.
— К черту Уингфилда! — выругался Смит. Бешенство переполняло его настолько, что он чувствовал во рту его привкус. — Кто еще в совете?
— Рэтклиф, Мартин и Кэндалл.
— Значит, Перси не назвали?
— Нет, и я уверен, он ужасно разочарован. То же, без сомнения, чувствует Арчер и некоторые другие.
Смит не ответил. Эдвард Мария Уингфилд был старый солдат из аристократической католической семьи, богатый и с большими связями. Его положение обеспечивало ему место. Госнолд был весьма популярен. Молодой и добродушный, он исследовал побережье Нового Света несколькими годами ранее, и во многом благодаря его усилиям большинство из здесь присутствующих вошли в Виргинскую компанию. Капитан Джон Мартин происходил из семьи золотых дел мастеров. Ожидалось, что он возглавит поиск полезных ископаемых в этих новых землях. Причины выбора Джона Рэтклифа и Джорджа Кэндалла были не столь очевидны, но оба они были надежными капитанами. Да помимо Джорджа Перси разочарованных, должно быть, предостаточно.
— Каким образом Уингфилд пытался сорвать мое назначение? — сдержанно спросил Смит.
Англия, 1918 год. В маленькой деревушке живет юная Леонора, дочь аптекаря. Она мечтает создавать женскую косметику. Но в деревне ее чудо-кремы продаются плохо… Однажды судьба дает ей шанс воплотить мечту – переехать в Америку и открыть свой магазин. Там девушка влюбляется и решает рискнуть всем… Нью-Йорк, 1939 год. Талантливая балерина Алиса получает предложение стать лицом нового бренда косметики. Это скандальный шаг, но он поможет ей заявить о себе. Леонора видит в Алисе себя – молодую мечтательницу, еще не опалившую крыльев.
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .
1745 год, Франция. Никто не знал о юной Жанне-Антуанетте Пуассон. Но весь мир знал великую и могущественную маркизу де Помпадур, хозяйку Версаля. Она – та самая, кто смогла завладеть сердцем и разумом самого Людовика XV. Приближенные короля искусно плетут сети интриг, желая ослабить власть маркизы. Множество красавиц мечтают оказаться в покоях монарха и уничтожить маркизу. Даже двоюродный брат пресловутых сестер де Майи-Нель вступает в игру… Однако самой сильной соперницей маркизы становится четырнадцатилетняя кокетка.
Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».
Сердце красавицы Ангелины навсегда покорил гусар Никита Аргамаков, которому она со всей силой нерастраченной страсти отдалась на берегу Волги. Но молодым людям не суждено было соединить свои судьбы – война 1812 года ворвалась в их жизнь, подобно вихрю. То, что случилось дальше, Ангелина не могла бы представить себе даже в страшном сне: ей суждено было стать женой французского шпиона, наложницей солдата, богатой вдовой парижского нотариуса. Однако ни на миг не забывала она пылкого гусара, который – в этом у нее не было сомнений – стал отцом ее дочери… Смогут ли Никита и Ангелина победить злой рок, который заставляет их проходить через все новые и новые испытания?Книга также выходила под названием «Князь сердца моего».