Пока живы — надо встречаться - [33]
Вместо ответа Харитон лишь поднял слезящиеся глаза. Закашлявшись от едкого дыма, гитлеровец хлестнул Харитона кожаной плеткой и поспешил из комнаты. За ним, кашляя, выскочили и солдаты.
В главных проходах обеих палат на втором этаже были построены ходячие больные, а в коридорах — врачи, фельдшеры и санитары. Расхаживая перед строем, фельдфебель разглагольствовал о том, что великая Германия нуждается в рабочей силе. А здесь много здоровых людей. Они помогут завершить войну с большевиками.
— Скоро будет выписка на строительство оборонительных сооружений, — пообещал он напоследок.
Налет и обыск закончились ничем. Когда двери блока вновь были заперты полицаем, Лопухин долго еще ходил по коридору третьего этажа.
После бессонной ночи Роману было не по себе. Незадолго до подъема он по привычке вошел в комнату, где стоял рояль, осторожно открыл крышку, стал наигрывать прелюдию Рахманинова.
После маршевых аккордов музыка стала звучать тише, навевая нежную грусть. Вспомнилось последнее письмо мамы:
«Мой дорогой Ромочка! Ты пишешь, что очень занят. Это, может, и лучше, меньше будешь скучать. Но не злоупотребляй вечерними чтениями. Зачем тебе сидеть до двух часов ночи? Согласись, если это делается регулярно, то очень неразумно. При напряженной работе неправильный образ жизни к хорошему не приведет Ведь вы встаете рано. Сколько же ты спишь?
Рада, что у тебя ладится с работой. Ты пишешь, что приходится замещать своего начальника. Смотри будь осторожен. Ведь дело-то тебе незнакомое, а малейшее упущение — вот и неприятность.
Тридцатого собрались и шумно провели бабушкины именины. Я испекла ей торт. Она по тебе очень скучает, часто тебя вспоминает. А торт получился превкусный. Вспоминали все время и жалели, что нет тебя с нами. Ромулька, если в чем нуждаешься, то напиши.
Твой средний ящик привела в порядок. Инструменты все убрала, но пока не смазывала. Надо ли это делать?
На работе я не чувствую твоего отъезда, а вот дома…
Ромочка, береги себя, старайся не простужаться, чтобы не получить ангины. Крепко тебя целую. Твоя мама».
Он знал наизусть это письмо, полученное накануне войны. И вот опять на смену трогательным воспоминаниям и элегическим раздумьям все громче стали звучать маршевые звуки, призывая к стойкости, к борьбе.
Едва Роман закончил игру, по коридору и залам раздалось: «Ахтунг!» Прибывший блокфюрер приказал построить во дворе на утреннюю поверку всех ходячих больных и отдельно — обслуживающий персонал.
Санитары побежали по этажам и палатам. Замелькали их фигуры между нар. Успеть бы предупредить кого надо, чтобы оставались лежать под видом тяжелобольных. Кое-кому из них фельдшеры заранее сделали клизмы на случай проверки лежачих. А ходячие уже тянулись к выходу. Опять слышался раздраженный голос блокфюрера: «Статиске-ер!» — и рыжий статистик очертя голову несся на зов немца. И спустя минуты три он уже напустился на Лукина:
— Сколько вчера вывезли мертвых?!
— Нясут их, а я считаю тебе, што ли? — лениво огрызался Лукин.
Постепенно весь двор перед блоком наполнился пленными. На правом фланге обслуживающего персонала — врачи во главе с Лопухиным. Серые глаза его устало следят за происходящим. Сначала он думал, что их построили, чтобы пересчитать, но вот появились чиновники лагерного гестапо со своими подручными — хромым Джевусом и Митрофанским, и понял Лопухин, что ошибся в своих предположениях. Эти сейчас будут выявлять ненадежных среди заключенных. Офицеры остановились и стали со стороны наблюдать за действиями полицаев, а те усердно начали осматривать одежду и обувь узников. Джевус ковылял вдоль длинной шеренги, вглядываясь в истощенных, еле стоявших на ногах людей. Тонкие губы его кривились в насмешливой улыбке. Когда Джевус удалился, направляясь к больным, Лопухин, кивнув на офицеров, оживленно беседующих между собой, с искренним любопытством спросил по-немецки:
— Почему они так веселы, господин блокфюрер?
— Шайзе, руссиш Алекс, — буркнул в ответ пожилой немец и пренебрежительно пояснил, что один молодой русский хотел бежать в бочке с дерьмом.
«Ах, вот оно что-о!» — побледнел Лопухин, стиснув судорожно челюсти. Пальцы его сами собой сжались в кулаки.
А произошло непредвиденное. Сбегая по лестнице, Саша Поляник на площадке первого этажа неожиданно столкнулся с Копейкиным. Тот незамедлительно огрел Поляника плеткой. Ершистый по натуре, Саша и раньше едва сдерживался при виде наглых полицаев, безжалостно выменивавших за кусок хлеба, горсть табаку у беспомощных людей последние вещи. И тут у Поляника мгновенно возникла ответная реакция, заглушившая даже инстинкт самосохранения. Он саданул старшего-полицая в низ живота ногой — приемом в рукопашной не менее надежным, чем обычный нож или саперная лопатка. Копейкин тут же свалился с каменной приступочки. А Саша бросился по лестнице наверх. Ненависть и страх, которые таились в душе его вместе с храбростью и отчаянием, сделали свое дело. Миновав обе палаты на третьем этаже, он выскочил на лестницу другого крыла, не замеченный никем поднялся на чердак и, пригнувшись, скрылся за кирпичной выгородкой тамбура. Все это он проделал настолько быстро, что только спустя несколько минут спохватился, вспомнив, что надо бы предупредить…
Научно-популярный очерк об основных этапах освоения Сибири и Дальнего Востока.Большое внимание в очерке уделено освещению походов Ивана Москвитина, Василия Пояркова, Семена Дежнева, Ерофея Хабарова, Витуса Беринга, Геннадия Невельского и других русских землепроходцев и моряков.Институт военной истории министерства обороны СССР.Рассчитан на широкий круг читателей.
Наше Отечество пережило четыре Отечественные войны: 1612 г., 1812 г., 1914 г. (так называлась Первая мировая война 1914–1918 гг.) и Великую Отечественную войну 1941–1945 гг.Предлагаемый читателю исторический труд посвящен событиям 1612 года, 400-летие которых отмечается в 2012 году. С 2005 г. в память об этих событиях, сплотивших народ, 4 ноября отмечается как всенародный праздник — День единения России.В книге раскрываются военные аспекты национально-освободительной борьбы нашего народа против польской и шведской интервенции начала XVII в.
Русско-японская война 1904–1905 гг. явилась одним из крупнейших событий всемирной истории — первым жестоким вооруженным столкновением двух держав с участием массовых армий и применением разнообразной сухопутной и морской боевой техники и оружия. Она явилась, по существу, предвестницей двух мировых войн первой половины XX в.: воевали две страны, но в политических и экономических итогах войны были заинтересованы ведущие государства Запада — Великобритания, Германия, США, Франция. Этот геополитический аспект, а также выявленные закономерности влияния новой материальной базы вооруженной борьбы на развитие стратегических и оперативных форм, методов и способов боевых действий по-прежнему обусловливают актуальность исторического исследования Русско-японской войны. На основе исторических документов и материалов авторы раскрывают причины обострения международных противоречий в Дальневосточном регионе на рубеже XIX–XX вв.
Книга американского журналиста Питера Даффи «Братья Бельские» рассказывает о еврейском партизанском отряде, созданном в белорусских лесах тремя братьями — Тувьей, Асаэлем и Зусем Бельскими. За годы войны еврейские партизаны спасли от гибели более 1200 человек, обреченных на смерть в созданных нацистами гетто. Эта книга — дань памяти трем братьям-героям и первая попытка рассказать об их подвиге.
Предлагаемый вниманию читателей сборник знакомит с жизнью и революционной деятельностью выдающихся сподвижников Чернышевского — революционных демократов Михаила Михайлова, Николая Шелгунова, братьев Николая и Александра Серно-Соловьевичей, Владимира Обручева, Митрофана Муравского, Сергея Рымаренко, Николая Утина, Петра Заичневского и Сигизмунда Сераковского.Очерки об этих борцах за революционное преобразование России написаны на основании архивных документов и свидетельств современников.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о великом русском ученом, выдающемся физиологе И. П. Павлове, об удивительной жизни этого замечательного человека, который должен был стать священником, а стал ученым-естествоиспытателем, борцом против религиозного учения о непознаваемой, таинственной душе. Вся его жизнь — пример активного гражданского подвига во имя науки и ради человека.Для среднего школьного возраста.Издание второе.
В этом романе читателю откроется объемная, наиболее полная и точная картина колымских и частично сибирских лагерей военных и первых послевоенных лет. Автор романа — просвещенный европеец, австриец, случайно попавший в гулаговский котел, не испытывая терзаний от утраты советских идеалов, чувствует себя в нем летописцем, объективным свидетелем. Не проходя мимо страданий, он, по натуре оптимист и романтик, старается поведать читателю не только то, как люди в лагере погибали, но и как они выживали. Не зря отмечает Кресс в своем повествовании «дух швейкиады» — светлые интонации юмора роднят «Зекамерон» с «Декамероном», и в то же время в перекличке этих двух названий звучит горчайший сарказм, напоминание о трагическом контрасте эпохи Ренессанса и жестокого XX века.
Литературный портрет знаменитого норвежского писателя Юхана Боргена с точки зрения советского писателя.