Пока я с тобой - [19]

– Может быть, что-нибудь еще, сэр?

– Да, – холодно сказал Дамиан. – Ее имя Айви Мэдисон. Проследите за тем, чтобы она чувствовала себя комфортно, но ни под каким предлогом не покинула остров.

Двумя днями позже, когда кризис с его танкером миновал, Дамиан возвращался на Минос.

Эти два дня его совершенно вымотали, но в то же время дали возможность успокоиться и привести в порядок свои мысли.

Если бы тогда ему не пришлось уехать…

Нет, подумал он, глядя на белые барашки волн далеко внизу, ему не стоит и возвращаться к этим мыслям. Айви специально все подстроила, чтобы он потерял над собой контроль.

Теперь он был уверен в этом.

Он провел два дня в Афинах. Два дня подальше от искушения. Два дня, чтобы спокойно все обдумать.

Да, он сделал ошибку, взяв ее с собой на Минос. И зря сказал ей, что сделает ее своей любовницей, а потом, возможно, и женится на ней.

Дамиан тряхнул головой.

Почему ему вообще пришла в голову мысль сделать ее своей любовницей? Снять с себя весь эмоциональный груз, давившей на него в последнее время? Ерунда! Мир полон красивых женщин.

А что касается женитьбы… Это уже полное безумие. Он ни на ком не хотел жениться. Может быть, через несколько лет… Но когда это время подойдет, он сам выберет себе жену, а не позволит окрутить себя.

– Сэр? Через две минуты посадка.

– Спасибо.

Они опустились ниже, и тень вертолета быстро запрыгала по маленьким островкам. Эти крохотные кусочки земли, входящие в цепь Циклидов, были необитаемы и очаровывали своей дикой красотой.

Давным-давно, когда у него еще было время для таких вещей, он приплывал сюда на своей яхте. Пробираясь сквозь густой подлесок под высокими соснами, обхватившими корнями крутые склоны скал, Дамиан не мог избавиться от ощущения, что вот-вот столкнется лицом к лицу с одним из древних богов, которым когда-то поклонялся его народ.

Или же с богиней. Афродитой. Артемидой. Или Еленой из Трои – не богиней, нет, но женщиной, чья красота заставляла мужчин преклонять колени…

Айви почти преуспела в этом…

Вертолет плавно сел на посадочную площадку. Похлопав по плечу пилота, Дамиан спрыгнул на землю и, автоматически пригнувшись, чтобы не попасть под крутящиеся лопасти винта, побежал к джипу, стоящему на том же месте, где он оставил его две ночи назад. Он был усталый, небритый и не мог вспомнить, когда последний раз принимал душ.

И к тому же настолько голодный, что, казалось, мог съесть и ботинок.

Но все это могло подождать. То, что касалось Айви, было более важным. Дамиан хотел отправить ее с острова как можно быстрее.

Конечно, думал он, ведя свой джип на опасной скорости по узкой дороге, она носит его ребенка. И нужно, чтобы за ней присматривали, – об этом он помнил все время. Он свяжется со своими адвокатами. Скажет им, чтобы они отправили ее туда, куда она захочет, и установили за ней круглосуточное наблюдение.

До тех пор пока не родится его сын, они будут регулярно сообщать ему, что она делает, с кем видится – каждый ее вздох будет ему известен. Но только это произойдет не в Нью-Йорке…

Растянув губы в холодной улыбке, почти не сбавляя скорость, Дамиан провел машину через крутой поворот.

Он будет наблюдать за ней из куда более выгодной позиции. Она будет жить в Афинах! Она родит ребенка здесь, в стране, где действуют законы его народа, где деньги и власть имеют наибольшее влияние.

Дамиан вошел во дворец через потайную дверь, специально установленную еще в пятнадцатом веке одним из его предков для того, чтобы шпионить за своей неверной женой, по крайней мере так гласила легенда.

Но у Дамиана была другая причина: никакого желания проходить через традиционный ряд утренних приветствий – Доброе утро, сэр. Доброе утро.

Эсиас. Или Елена, или Гаспар, или Энеус, или полдюжины других из его многочисленной прислуги.

Только одного человека он хотел сейчас видеть – Айви. Он позвонит, чтобы ему принесли чашку кофе. Затем попросит, чтобы ее привели к нему. И он скажет ей все то, что ожидает ее в дальнейшем.

Ему было уже известно, что она перебралась в одну из комнат для гостей. На мгновение защемило сердце – он представил ее, такую нежную, мягкую… Словно споткнувшись, Дамиан остановился на середине лестницы. Стоп, приказал он себе. Ничего в ней нет такого уж особенного.

– К черту, к черту все это, Аристедес, – выдохнул он сквозь зубы и, открыв дверь, вошел в свою спальню.

И увидел возле окна Айви… Ждущую его?

Сердце его перевернулось. И он знал, что все это было неправдой – все, что он наговорил себе за эти два дня.

Правда была в том, что он хотел эту женщину больше, чем своего следующего вдоха. Только вот зачем она здесь?

Он произнес ее имя, и Айви обернулась. Его сердце пустилось вскачь. Ничего нарочитого в выражении ее лица. И все, что она скажет ему сейчас, будет правдой.

– Дамиан. Ты уже здесь.

– Да. И ты – ты тоже здесь.

– Я услышала вертолет. Спустилась вниз и спросила Эсиаса. И когда он сказал мне, что это ты вернулся, я почувствовала…

– Не нужно ничего объяснять.

– Нет, я должна объяснить. Я знаю… я знаю, ты думаешь, что все, что я делала той ночью, я делала специально, но…

Он подошел к ней ближе и, взяв ее руки, поднес их к своим губам.