Пока Оно спит - [11]

Катрина откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками. Тут она почувствовала себя невероятно уставшей, голова немного побаливала, и ей захотелось прилечь. Было только четыре часа, и девушка заварила кофе, в надежде, что он ее взбодрит. Чтобы сэкономить силы и энергию Катрина решила сегодня стараться больше не думать ни о Ричи, ни о Лине, ни о чем-либо другом, что начинало бередить ее уставший мозг. Хоть и понимала, что выбросить из головы события этого дня у нее не получится. Также она четко понимала и чувствовала, что необъяснимое чувство тревоги и беспокойства, которое неотступно сопровождало ее с раннего утра — исчезло прочь, только она увидела этого странного молодого человека. Исчезло и больше не беспокоило.

За пуговицей Ричи не вернулся.

…Лежа в горячей ванне в конце дня, Катрина вновь вспомнила его вопрос, который так ее напугал. Вопрос о том, что бы она хотела обмануть — жизнь или смерть. Сейчас в расслабленном и более спокойном состоянии ее удивляло, почему этот вопрос произвел на нее такое впечатление. Удивляло, ибо как казалось девушке, вопрос этот сам по себе не имел контекста — обмануть ни жизнь, ни смерть невозможно… как ни старайся — а конец один и тот же. Но… Ричи сказал, что твердо знает, какой вопрос он хочет задать — значит, и смысл он в него вкладывал. Почему жизнь?..

«Да пошло оно все на хрен! — мысленно воскликнула девушка, — Господи, не хватало мне еще ломать голову о каких-то вопросах жизни и смерти… все, спать, хватит на сегодня головоломок и полоскания мозгов. В конце концов — я не виновата, что вокруг меня одни психи. А кто виноват?»

Сидя на кровати, перед тем как лечь, Катрина впервые за вечер обратилась к мужу:

— Да, милый, все неправильно… Я опять чувствую, что все неправильно, все идет не так как надо. Тяжелый день, я очень устала, нервы мои расстроены… принес бы ты мне чая, — девушка улыбнулась фотографии в рамке. — Я думаю мне нужен отдых, нужно съездить за город, сменить обстановку хоть на пару дней, сбежать от всех мыслей. У меня ощущение, что все эти мысли, усиленные моим природным идиотским даром заострять внимание на пустяках и ненужных мелочах держат меня в плену. Да, такая вот моральная тюрьма, которую я, сама того не осознавая, для себя создаю. Наверное, не только одна я, думаю у каждого человека есть такая тюрьма… попадаешь в нее за что-то мелкое и несущественное, так, легкое преступление перед собственной душой, а потом… серьезней и серьезней, и вот сам того не замечая становишься рецидивистом, и условия содержания под стражей все более суровые и суровые. И вот наступает момент, когда ты думаешь, что ты уже опытный преступник и на этот раз все пройдет гладко и чисто. Но это только в планах — на самом же деле все с треском проваливается, и все. Суд и пожизненное. Пожизненное в клетке собственной души, наедине со всеми своими страхами и воспоминаниями, наедине с преступлениями самого себя против самого себя. Да… а ведь бывает и не пожизненное, а смертная казнь. Да, милый, у каждого есть свой ад. Каждый в своем аду.

Катрина замолчала глядя на фотографию мужа, и по щеке потекла слеза.

— Ну вот, — девушка засмеялась, вытирая слезу, — опять раззадорила себя всякой чушью… ну, может, хоть ты посмеялся. Ладно, хватит с меня сегодня этого сегодня. Я люблю тебя.

Катрина поцеловала фотографию и легла в постель.

— Спокойной ночи.

Девушка уже была в состоянии граничащем с погружением в сон — мысли смешивались и убегали, веки сомкнулись, еще секунду и она бы крепко уснула, но вдруг…

— Спокойной ночи.

Голос похожий на скрежет стали, холодный и невероятно сильный прозвучал как гром среди ясного неба и эхом отозвался от стен спальни. Катрина подпрыгнула на кровати, затем села и, обхватив колени руками, тревожно озиралась по сторонам. Она ясно понимала, что она услышала этот голос, что он был не во сне, а наяву, но не понимала как такое возможно. Девушка потянулась к выключателю ночника, испытывая при этом страх, что сейчас кто-то или что-то схватит ее за руку. Но когда тусклый свет осветил комнату, ничего и никого, кто бы мог это сделать, она не увидела. Мороз пробегал по ее коже, сердце бешено колотилось, и на лбу выступила испарина; девушка тяжело дышала и боялась закрыть глаза. Катрина могла бы списать это на усталость и сонное наваждение, как бывает, когда засыпая, кажется что слышал некий шорох или возглас… но не в этот раз. Девушка могла поклясться чем угодно, что это была не слуховая галлюцинация — этот голос… никогда прежде она не слышала такой силы тембра и интонации, в одно мгновение перевернувшей ее душу. Она чувствовала невероятный страх, ей хотелось умыться и выпить воды, но она боялась встать с постели. Только спустя несколько минут к ней вернулась способность размышлять: «твою мать, я слышу голоса… все, это конец. Я рехнулась… я сумасшедшая, я сошла с ума, я слышу голоса. Как это возможно, как? Что за бред, никого нет, а голос был. Никого нет, а голос был. Значит он в моей голове, значит, я сошла с ума. Погоди, погоди родная… день был просто ужасный, день был невероятно тяжелый и эмоциональный, разумеется, это не могло не отразиться на нервной системе. Понимаешь, дорогая, это просто стресс. Да, голос мог прозвучать, но это не значит, что ты сошла с ума. Сейчас же он молчит, не ведет с тобой беседу… так что, возьми себя в руки, ты очень напугана и вполне обоснованно. Но это просто небольшой нервный выплеск, просто последствие трудного дня, а сумасшествие тут не причем, завтра утром проснемся, и все забудется. Так что сходи выпей воды и ложись спать». Мало-помалу Катрина успокоилась и все-таки сходила на кухню, голос здравого смысла преобладал над страхом, и убедил девушку в справедливости собственных доводов, но ночник девушка все же оставила включенным. А когда вновь легла в постель то невольно ощутила, что стены спальни все еще хранят этот зловещий голос. Она приоткрыла глаза и взглянула на фото мужа.