Пока не видит Солнце - [43]

Среди ночи я проснулась от жуткого крика. Я так перепугалась, что замерла от страха и долго не могла пошевелиться. Только когда я услышала, что мама Света встала и со стоном пошла на кухню, я выскочила из кровати и пулей побежала за ней. Лицо мамы Светы было белым как полотно, волосы растрепались, а взгляд был безумным и испуганным. Она сказала, что ей приснилась сестра, и что она была не одна, а с Тихоней. В тот момент я подумала, что он в опасности или с ним уже произошло что-то плохое. Воображение рисовало самые страшные картины.

И тогда мама Света посадила меня на стул и сказала, что ей нужно кое-что мне рассказать. Я помню ее слова дословно – так сильно они поразили меня и врезались в память. Слезы и сильная дрожь долго не давали ей начать, но когда она заговорила, у меня от страха пошел мороз по коже.

Тайной, которую от меня тщательно скрывали, оказалось загадочное и мистическое событие, произошедшее с Тихоней в детстве. В возрасте двенадцати лет он сильно заболел воспалением легких. Что только врачи не делали – тело подростка отвергало лекарства, на антибиотики наблюдалась сильнейшая аллергическая реакция. Казалось, что тело ребенка сдалось и смирилось со своей участью. Тихоня чах на глазах. Екатерина металась по больничной палате как загнанный зверь, бросалась в ноги врачам и умоляла спасти ее сына. Медики перепробовали все варианты, даже нетрадиционное лечение, но все напрасно. Тогда Екатерина, никого не предупредив, поехала к женщине по имени Жупар. Она жила в пятидесяти километрах от их дома. При упоминании этого имени по моему телу пробежала дрожь. В памяти тут же промелькнуло искаженное в злобной гримасе лицо колдуньи.

Жупар сделала какой-то обряд и дала снадобье, которое должно было излечить Тихоню, но предупредила, что ребенок будет жить, а вот его душа пойдет в услужение духам. Екатерина была согласна на все, лишь бы выдернуть сына из хищных лап смерти.

Она вернулась в больницу и сделала все, что сказала ей старуха. Но снадобье не подействовало, лихорадка лишь усилилась. На несколько секунд Тихоня пришел в себя, открыл глаза и спросил: «Что ты натворила, мама?»

К утру Тихоня умер»

Клара, опустив дневник и широко раскрыв глаза, смотрела в одну точку. Как он мог умереть, если она видела его собственными глазами на пляже? Бред! Выдумки…

Но потом она вспомнила: в дневнике Тамара писала, что их с Тихоней объединяло одно и то же пережитое в детстве событие. И раз автор дневника через несколько минут после клинической смерти все-таки пришла в себя, то Клара решила, что с Тихоней произошло то же самое, и продолжила чтение.

«Екатерина была сломлена. Два дня она ходила словно каменное изваяние. На похороны ребенка собралась вся семья. Родные старались утешить Екатерину, но все бесполезно: она то впадала в забытье, то билась в истерике, то теряла сознание. Было жутко на нее смотреть. И тут началась какая-то чертовщина. Ночью перед похоронами в доме были слышны быстрые легкие шаги, похожие на шаги Тихони. Несколько человек клялись, что видели покойного мельком в разных местах. Родственники были не на шутку испуганы и, еле дождавшись конца поминок, стали поспешно разъезжаться. В доме остались только Светлана, Екатерина и ее муж, отец Тихони.

«Ночью меня разбудили громкий разговор, вскрики и плач Екатерины, – рассказывала Светлана, – я попыталась выйти узнать, в чем дело, но моя дверь не открывалась, как будто кто-то держал ее с другой стороны. Стало так страшно, что я просидела на кровати, не сомкнув глаз, пока не запели первые петухи. Потом дверь приоткрылась сама собой, и я вышла из комнаты. Я увидела, как Катя и ее муж сидели на диване в гостиной, взявшись за руки, и с ужасом смотрели в угол. Там, за столом, живой и невредимый, сидел Тихоня и с жадностью поедал остатки еды с собственных поминок».

С этого момента я смотрела на Светлану как на умалишенную. В моих глазах она была несчастной женщиной, потрясенной преждевременной смертью сестры. Ее рассказу я не верила – потому что знала Тихоню уже много лет. Это был обычный парень, ничем не отличавшийся от других ребят. Он был здоров, проявлял такие же эмоции, как другие подростки, и такие же потребности».

Клара отложила дневник и несколько минут расхаживала по комнате. В ее голове вихрем проносились сомнения, мозг отказывался воспринимать полученную информацию. Что за чертовщина? Как Тихоня мог самостоятельно выбраться из гроба? Как человека могут похоронить заживо? Да еще и после больничного морга, где вслед за констатацией смерти обязательно делают вскрытие! Но потом Клара решила продолжить чтение, надеясь, что, возможно, дальше в дневнике есть объяснение этому загадочному случаю.

«Мама Света продолжила свой рассказ: «Катя проверила все его жизненные показатели. Он был совершенно здоров. Вел себя так, будто ничего не случилось, но ничего не помнил ни о болезни, ни о больнице. Ни я, ни ее муж не смогли вынести этого зрелища. Было жутко не только говорить с ним, но даже находиться в одном доме. Мальчик сильно изменился, стал отстраненным, а в его взгляде появилось что-то демоническое».