Пока не устану жить - [14]

Именно теперь решалось, смогу ли я продолжить обучение. Поэтому я засела за конспекты, и каждый день отправлялась на длительную прогулку в ближайший лес, не рискуя практиковаться в колдовстве дома. Слишком свеж был в моей памяти случай, когда я не справилась с заклинанием, устроив в лаборатории небольшой пожар. Евгений Михайлович его мигом погасил, но я не была уверена, что, в случае чего, сумею ликвидировать последствия так же быстро.

Первый экзамен должен был пройти десятого мая. В метро я снова просмотрела все свои записи, и всё равно, подходя к дому из красного кирпича, волновалась, как в первый свой приход. Хотя я выехала с солидным запасом, меня всё равно мучил страх опоздать или перепутать время. Но всё оказалось в порядке. Я пришла одной из первых, и тут же снова уткнулась в тетрадку, устроившись на подоконнике в коридоре.

Коридор постепенно заполнялся. Я здоровалась с однокашниками, отрываясь от изучения сложной схемы типичного распространения потоков в пространстве и перечня «заводей» — мест на Земле, где магия практически отсутствовала.

— Привет, — сказала Катя, останавливаясь рядом со мной. — Волнуешься?

— Угу.

— У меня такое чувство, будто я ничего не помню, — Катя огляделась по сторонам. — Привет, Оль. Ну как, готова?

— Да так…

— Что «так»? Готова или нет?

— Да ну их всех, — Ольга махнула рукой. — Не сдам, так не сдам.

— Ты не хочешь продолжить обучение? — удивилась я.

— А чего я там не видела? Мне и здесь неплохо живётся. Особенно теперь.

Я лишь молча покачала головой. Катя заспорила, доказывая, что, продолжая изучать магию, можно облегчить себе жизнь ещё в большей степени, и их голоса мешали мне сосредоточиться.

Наконец пришли экзаменаторы, и нас начали по двое впускать в аудиторию. Я волновалась всё больше, но идти первой боялась. У всех вышедших тут же спрашивали: «ну как?» Кто-то радостно провозглашал «сдал!», кто-то пожимал плечами, но явных провалов, насколько я могла судить, не было. Катя в свой черёд отправилась сдавать, спустя какое-то время вышла, и подтолкнула к двери меня:

— Давай, иди, не вечно же мне тебя дожидаться. Домой вместе поедем.

Я вошла, взяла билет и села за вторую парту. Всё было как на самом обыкновенном экзамене. Три вопроса: причины рассеивания заклинаний, те самые пресловутые «заводи», и практическая задачка — записать рунами такие-то и такие-то заклятия. Именно с ней у меня и было больше всего возни. Даром что я корпела над этими рунами больше, чем над всем остальным вместе взятым, я и теперь не была уверена, что всё записала правильно.

Предыдущий экзаменующийся ушёл, и я на подгибающихся ногах двинулась к столу. Села перед комиссией, и тихим, срывающимся от волнения голосом начала говорить. Сидевший напротив меня Павел Вячеславович кивал в такт моим словам, потом сказал: «достаточно», и предложил перейти к следующему вопросу. Я перешла; на этот раз меня выслушали, не прерывая. Потом просмотрели четыре строчки рунической записи, поправили таки пробравшуюся в формулу ошибку, и отпустили, сообщив, что результаты экзамена будут вывешены завтра с утра.

— Ну как, сдала? — спросила меня Катя.

— Да вроде бы… — неуверенно сказала я.

— Много ошибок сделала?

— Одну.

— У-у! А я две. Так что ты сдала, не бойся.

Как ни хотелось мне узнать результат первого экзамена, назавтра я никуда не поехала, посвятив весь день повторению материала. Придя на сдачу двенадцатого числа, я первым делом подошла к стенду объявлений и отыскала свою фамилию в вывешенном списке. Я сдала на «хорошо», Катя — тоже, Оля на «удовлетворительно». Но оценку «отлично» нам ставили только в исключительных случаях, и сейчас ни один из нас её не получил, так что можно было сказать, что я сдала прекрасно.

Второй экзамен прошёл легче, чем первый — всё же предмет «магические существа» я любила больше других. Мне снова поставили «хорошо», и я, довольная, поспешила домой, перечитать исторические конспекты. От экзамена по истории я тоже не ждала никаких неприятностей, но получилось так, что именно он оказался для меня труднее, чем предыдущие. В билете было всего два вопроса, и на один из них — «Первый из зафиксированных в исторических источниках Тёмных Повелителей» — я ответила легко. Эта тема была мне интересна, поэтому вспомнить, чем прославился этот, так и оставшийся безымянным, Повелитель, и как с ним удалось справиться, мне удалось без особого труда. Зато вторым номером шёл скучнейший вопрос: «Политика Ассамблеи в отношении нелегальных магических объединений в начале XX века». И вот тут я поплыла. Ассамблея вообще достаточно индифферентно относилась ко всяческим объединениям, легальным и нелегальным, исключая, разумеется, объединения Тёмных магов, и потому вспомнить, чем именно отличалось в этом смысле начало XX века, мне почти не удалось. Я заикнулась было про Закон о Невмешательстве, но оказалось, что я промахнулась на два десятка лет, и этот закон был принят в конце XIX века. Сама уже не помню, что я там ещё ухитрилась наговорить, но на «удовлетворительно» всё же вытянула.

Теперь оставался самый важный и самый трудный экзамен — испытания по владению практической магией. Здесь конспекты помочь не могли, всё решала практика, и я напряжённо вспоминала все свои прошлые ошибки, чтобы, не дай бог, не повторить их во время экзамена. На этот раз я набралась храбрости и пошла сдавать одной из первых. В знакомой комнате стоял единственный стол, за которым сидела приёмная комиссия в составе Павла Вячеславовича, Евгения Михайловича и Людмилы Леонидовны. Стула для экзаменующегося не было.