Пока мы не встретимся вновь - [225]

Фредди медленно набирала высоту, взмывая все выше и выше, ее охватил волшебный трепет — выше и выше — и еще выше! Вверх… перевернуться, смеясь… взмыть вверх, делая «горку»… Свободна! Летаю! Свободна, божественно свободна! Хозяйка неба, королева горизонта, собеседница облаков, сестра ветра, ускользнувшая от унизительной, нудной реальности силы земного притяжения — это единственное, что может сделать человека счастливым!

Фредди вышла из «мертвой петли» и сняла руки со штурвала.

— Теперь давай ты, Джок, — сказала она. — Если проснулся.

Джок посадил самолет в аэропорту Санта-Паула и медленно вырулил в сторону взлетной полосы. Ни он, ни Фредди не выходили из кабины.

— Спасибо тебе, Джок, — сказала Фредди. — Ты — настоящий друг.

— Ничего особенного не произошло.

— Для меня это очень важно, для меня это — все!

— Произошло… то, что должно было случиться. — Джок, совершенно очарованный, безмолвно улыбался, глядя на Фредди. Она была так прекрасна в своей беспомощности, ненакрашенная, с растрепанными волосами и восторженным взглядом, которого Джок уже давно у нее не замечал.

— Ты меня вылечил. — Фредди тряхнула головой, посмотрев на Джока с искренним восхищением. — Может быть… ты поможешь мне справиться с еще одной проблемой, которая очень волнует меня, — задумчиво добавила она. — Это связано с моей головой.

— Конечно, попробую, — горячо сказал Джок.

— Я страдаю амнезией. Врачи говорят, что это довольно обычная вещь после аварии. Еще они говорят, что память может не вернуться — огромный период моей жизни! Это ужасно! Последнее, что я помню, это как я пела на эстраде отеля. Я точно помню последнюю песню: «Я всегда гонялся за радугой», а дальше — только больница, но между этими событиями, как выяснилось, прошли недели. Очевидно, я попала в аварию в горах, об этом я знаю по рассказам, но сама ничего не помню после того, как пела на сцене.

— Ничего? Совсем ничего?

— Совсем! Не знаю, что делала после того, как закончила петь, как оказалась в самолете. Я не могу найти связь между этими событиями. Это меня убивает. Мне кажется, будто я потеряла часть себя самой.

— А слова «Пока мы не встретимся вновь» тебе ни о чем не напоминают? — рискнул спросить Джок. Прядь его светлых волос упала на лоб, и он украдкой и с тревогой взглянул на Фредди.

— Да-да, Джок, мама всегда говорила, что эта песня приносит счастье, правда, никогда не объясняла почему. Я пела эту песню для вас в Блу Сван, потому что чувствовала в ней… какое-то волшебство… Я думала, она поможет всем вам вернуться назад целыми и невредимыми. Я не утверждаю, что забыла всю свою жизнь, я забыла только часть ее.

— Значит, ты совсем ничего не помнишь после «Радуги»… даже не помнишь, как вернулась домой той ночью, не помнишь… больше ничего?

— Сколько же можно повторять: одно лишь белое пятно.

— Хм, это действительно проблема.

— Но помочь можно! В конце концов, ты ведь понял, что такая проблема существует, а это уже полдела. Надеюсь, что постепенно мы будем двигаться вперед.

— У меня есть идея, только не смейся надо мной.

— Слушаю, — сказала Фредди с озорной улыбкой.

— Мы должны восстановить события той ночи. Думаю, для этого не обязательно снова устраивать вечер встречи курсантов «Орлиной эскадрильи», но можно сделать кое-что другое. Например, ты наденешь то же самое платье невероятно-красного цвета, если оно у тебя еще осталось, те же сногсшибательные ярко-красные туфли, крылышки Службы вспомогательной авиации, и мы пойдем куда-нибудь, где будут танцы и музыка, так же, как тогда, пообедаем, а потом я попрошу дирижера сыграть старые песни, и ты споешь… Таким вот образом мы вытащим все, что надо. Может, что-то произойдет и пробудит твою память.

— Очень изобретательно — мне давно не приходилось петь. Когда мы сделаем это?

— Когда хочешь. Я в твоем полном распоряжении.

— Что, если сегодня вечером? Или это слишком скоро? — спросила Фредди.

— Прекрасно, давай сегодня. Это лучше всего, правда?

— Да, Джок, лучше всего.

Фредди чмокнула Джока в щеку и собралась выйти из самолета. Если бы не «амнезия», она бросилась бы в его объятия прямо здесь, в кабине «Пайпер Каба», но это недостойно леди. Однако Фредди решила упорно работать над «возвращением памяти». О да! Ведь предстояло излечиться от «амнезии», поглотившей столько проявлений любви, столько поцелуев, объятий, слов — всю любовь, которую питал к ней и хранил для нее Джок все эти годы. Фредди хотела снова услышать все это. Пусть повторяет это вновь и вновь.

— Фредди! — Джок порывисто придвинулся к ней, едва не вывалившись из самолета. Глаза его выдавали невероятное волнение.

А вдруг он угадал ее мысли? Нет, ни за что! Не так быстро! Амнезия! У нее — амнезия! Фредди озадаченно прищурилась.

— Что? — простодушно спросила она.

— Я люблю тебя, Фредди, черт меня побери! Я так люблю тебя, что больше не могу молчать!

— Погоди! Скажи еще раз! — потребовала Фредди. Она сдерживалась, но больше не чувствовала себя уязвимой и нуждающейся в сочувствии. Она готова была слушать его снова и снова.

— Почему ты всегда насмехаешься надо мной? — улыбнулся Джок, внезапно обретя уверенность. Эти слова она впервые услышала от него.