Пока греет огонь - [13]
Шрифт
Интервал
>Шайтан вспомнил, как однажды глубокой осенью, когда молодой ледок покрыл искрящимся белым панцирем холодные воды Тайгала, его впервые привела сюда Альба.
>Она завела Шайтана под утес, степенно оглянулась и, прочитав в его глазах растерянность при виде необычайного скопления костей на небольшой по размеру площади, кивком головы предложила ему самому во всем разобраться. Сама же, по обыкновению вечно хмурая и недовольная, поеживаясь от пронизывающего ветра, легла между камней и из-за укрытия молча следила за Шайтаном.
>Вожак довольно долго бродил под скалой, принюхиваясь, зорко всматриваясь, пытаясь найти разгадку таежной тайны. Он оглядывался на Альбу, но та делала вид, что спит, и не спешила вожаку на помощь.
>...Плещется лениво озеро. Суровой неприступной твердыней поднялась скала над зелеными водами. Кто воздвигнул ее, неизвестно.
>Над скалой серыми овечками бредут облака, у подножия стынут седые туманы. Замерла скала. Притаилась, Вот стучат копытца по камешкам. Уж не красавец ли марал бежит на отстой, спасаясь от разъяренных псов? Так и есть. Буйным ветром взлетел на кручу крупный рогач, чтобы через мгновение понять свою ошибку. Не спасительницей оказалась скала, а ловушкой, проклятой лесными духами. И назад теперь хода нет. В пяти шагах от животного псы беснуются, брызжут желтой пеной на холодные камни.
>Хрипят псы, задыхаются, почуяв запах крови. С трех сторон прижали марала к краю бездны. Впереди смерть— позади смерть. Выбирай, марал, любую.
>Но не торопится марал смерть выбирать. Надеется еще на что-то. Рога выставил, а глазами по сторонам косит: высматривает путь к спасению.
>Злобные псы возле марала вертятся, а напролом не идут: не хотят зря погибать. Знают, что есть еще одна ловушка, на которую марал попадется.
>Со скалы под небольшим наклоном, параллельно озеру, сбегала узкая глубокая трещина. Кинется зверь по спасительному карнизу, да и попадет в западню. Трещину, конечно, пустяк перепрыгнуть, да вот как на той стороне устоять? Каменный карниз настолько узок, что только благодаря чуду можно удержаться на нем.
>Марал не сразу доверился коварной тропинке. Чуял скрытый подвох, да в последний момент, после яростного броска Шайтана, дрогнул. Шагнул рогач навстречу своей гибели и не мог остановиться, пока не увидел проклятую трещину.
>Наполнились тоской глубокой маральи глаза. Понял он свою ошибку, но изменить что-либо уже не мог. Подняв тяжелую голову, он оглядел в последний раз озеро, простился с зеленеющими за ним отрогами лесистых гор и изготовился К прыжку.
>Наверху, на скале, притихли псы. Перепрыгнет марал трещину или сорвется и упадет на острые камни!
>Улетел в поднебесье предсмертный, судорожный крик.
>Возликовала стая. Победный клич взлетел следом за маральим криком, догнал его и смял, растворив одинокий вопль в жутком хоре обезумевших собачьих глоток.
>Сбивая друг друга, разноцветной лавиной катились псы к издыхающему маралу.
>В каменистых осыпях вздрогнули карликовые березки, взмахнули гневно веточками, увидев опьяневших при виде крови зверей, раздирающих на клочки еще живую жертву.
>Всколыхнулись леса, заскрипели гневно, руками-сучьями замахали шумно, раскрыв беззубые рты, заухали по совиному, затрещали...
СНЫ АЛЬБЫ
>Над скалой группами и в одиночку уныло скользили в неведомое крутобокие облака. Похожие на гигантских жуков, они с удивлением взирали на сиротливо застывшую среди каменного хаоса Альбу, единственную из бродячих собак, которая назло всем смертям сумела прожить на Тайгале более семи лет.
>Она тоже не сводила глаз с неба и до боли в ушах прислушивалась к полету пенистых облаков, скользящих, кажется, над самой головой, и недоумевала уже в который раз: «Почему от облаков нет ни шума, ни запахов?»
>Посторонние звуки отвлекли ее от решения трудной задачи. Она оглянулась и увидела устало поднимавшегося на скалу Шайтана. Недовольная тем, что ее побеспокоили, Альба тихо зарычала, обнажив пожелтевшие зубы.
>Вожак степенно отошел от недовольной собаки и, быстро отыскав защищенный от ветра уголок, лег.
>Альба успокоилась. Тяжелые, набрякшие веки медленно опустились на слезившиеся глаза... Она заснула... Только и во сне нет ей покоя.
>Видит она, как подняла свора крупного лося, увенчанного кустом мощных рогов. Погнала распадком. Справа и слева несутся, поднимая клубы снежной пыли, самые быстрые и сильные — не дают зверю в сторону уйти.
>Не спешит лось, куражится над увязающими в снегу псами. Остановится, повернет голову, уставится серыми глазищами на вспотевших собак и, довольный собой, как буйный ветер, вновь уносится далеко вперед. Не верится ему, что эти карлики, которых с волками и сравнивать смешно, догнать его могут.
>Но псы бегут и бегут, и не берет их ни холод, ни усталость. Как заведенные механизмы, безостановочно месят лапами рыхлый снег.
>Обуяла все-таки лесного великана подлая тревога, так часто мешающая собраться с силами. Не поймет он, что вокруг творится. Вроде и убегает достаточно далеко, но не успеет остановиться, чтобы дыхание перевести, а псы уж, глядь, за спиной мохнатыми колобками катятся.
>Рассердился лось на нахальных карликов, взбрыкнул копытами, повернул рога на обидчиков и ждет, шумно раздувая ноздри, напугать хочет.