Пока есть шанс - [2]

— Бесплодна, девочка моя? — вдруг услышала Аля и подняла голову.

Рядом сидела бабулька, а вокруг… вокруг больше никого не было. Будто все испарились. Наверное, в своих рыданиях, Алина не заметила, как все вышли.

Откуда бабке известно? Опустив взгляд на руки, она увидела распахнутую медицинскую карту со вздутыми от слёз листами.

— Неприлично заглядывать… — выдохнула Аля.

— Неприлично… да ты так ревешь, что помочь тебе хочется!

Смолкли. Алина чувствовала, что бабка уже готовилась обрушить поток вопросов, но задумчиво плямкала губами.

— Аборты были? — наконец, решила она.

— Были, — кивнула Алина и хотелось выпалить «и без вас знаю, что причина в этом».

— Да, последствия детоубийства ужасны, — говорила с грустью бабулька. — По себе знаю. Мне-то Бог дал детей после аборта, а только один из них — инвалид, другой — неблагополучный. Говорят, грех этот материнский ложится не только на мать, а и на других детишек. Страшно как!

Алина в ожидании смолкла. Сколько трагедий… от одной ошибки?! Ужас какой! Неужели, правда?

— Да какое детоубийство? — возмутилась Алина. — Я не убивала детей! Там был еще не ребенок.

— Э-э-эх, милочка моя, а кто там был? — саркастически протянула бабуля. — Кто поселился в твоей утробе, если не дитя? Червяк? Уже и врачи, не то что духовники, признали, что ребенок с зачатия слышит свою маму. Если не слышит, то чувствует. А я тебе скажу, что душа сразу в ребенка вселяется! С тех пор, как Бог решил, что этому ребенку должно родиться. А если кто-то забеременел, значит по воле Бога.

«Ага, — иронично подумала Алина, — если кто забеременел, то от дури в башке и нежелания предохраняться».

— Желательно или не желательно — не нам решать, — будто прочитала мысли назойливая бабка. — Случилось — значит, нужно по какой-то причине. А то привыкли себя оправдывать: «нежелательная беременность». Все желательное, что от Бога. А все остальное — от пустоты в голове и черствости в сердце.

Молчала… С недовольством плямкала губами, чем немыслимо раздражалась. Алина уже начала погружаться в свои мысли.

— Но знаешь… — с внезапной мягкостью в голосе продолжила бабулька. — Вот ты молодая… молодые обычно не особо приветствуют к Богу обращаться, молиться, грехи исповедовать… всё думают, что глупости это, не поможет ничего… что жизнь такая — вот и весь ответ… Но вот ты попробуй: сходи в храм, с батюшкой поговори, помолись… если хоть немного веришь… хоть чуточку. Пока есть надежда, надо действовать. Пока есть шанс…

— Простите, но я не думаю, что именно это способно решить мою проблему, — категорично отрезала Алина. — Тем более, врачи казали точно: «нет».

— Ясно. Врачам проще верить. Но знаешь, говорят, всё всегда к лучшему. Откуда ты знаешь, каким ребенок мог родиться? Может, Бог не дает тебе дитя во благо? Тебе это покажется жестоким, но я по себе сужу: мучиться с инвалидом тоже нелегко — и ему жизнь в тягость, и тебе… и тебе зияющая рана в сердце до последнего дня.

Помолчала чуток, потом опять продолжила:

— И все же уверенна, что меня Бог за аборт наказал. Ведь кто из нас хорошо головой думает, когда на детоубийство соглашается? Я когда аборт делала, от людей-то позор скрыла… Какой это был позор в те времена — забеременеть не от мужа! — запричитала, схватилась за голову. — И вот что получилось: от людей позор скрыла, а пред Богом нагишом стала…

— Каким нагишом?

— Да всю грязь в своей душе напоказ выставила. От людей спрячешься, а от Бога — нет.

«Да зачем я вообще с ней разговариваю? — пронеслось в мыслях. — Когда она уже выйдет? Зацепилась на мою голову… И так тошно…»

— А я вот… — старушка отвела грустный взгляд в окно, — я так жалею, что когда-то не послушала совета одного человека — своей мамы… может тогда хотя бы младшему смогла помочь. А теперь всё так сложно!.. Хоть и не невозможно! — с последними словами старушка приободрилась. — Мало кто понимает, что Бог может всё. И только Ему подвластно то, что врачи сделать не в силах. Потому что врачей тоже создал Бог. Ну да ладно…

Заметив, что стала нагружать собеседницу, бабулька улыбнулась и с ободрением произнесла:

— Ты не отчаивайся, всё хорошо будет! Всегда можно взять себе карапуза из приюта. Ему ты нужна не меньше, чем он тебе. А вон, и сестра моя… со своей сворой.

Какая сестра? Алина вздернула голову и увидела перед собой еще одну бабульку, а вокруг нее толпа детей: чумазые, худенькие, кто без одежды, кто в лохмотьях. А один — вообще на руках, малюсенький совсем.

— Господи, так это моя ведь бабулька! — выдохнула девушка. — Бабуль, как ты тут?..

Но та будто и не замечала родной внучки, а обернулась к той бабке, что сидела рядом с ней:

— Марусь, есть просят… смотри, сколько их! А где я возьму им? Говорят, к Алинке пойдут просить. Да может, и правда, она накормит?

— Да она бездетная, может и возьмет кого… — махнула головой та в сторону Алины.

— А ведь все мои! Все мои! — вдруг зарыдала баба Уля. — Куда я, глупая, смотрела? О чем думала, когда убивала? Господи, всю жизнь от вины терзалась… А теперь они за мной, как хвостики. Алин, покорми детей… дай им покушать чего-нибудь, а то душу мою съедят по частицам…