Пока боги спят - [27]

— И ты хочешь сказать, что на сей раз они совпадут? — поморщился Теодор. Он вновь дал втянуть себя в спор, в котором у него не было шансов победить.

— Все может быть! — воскликнула довольная рыжая бестия. — Я много времени копаюсь в древних рукописях и в архивах, и я натолкнулась на нехорошее пророчество, которое считается последним предсказанием, сделанным Оракулом Ветров. После этого Оракул раскололся, и больше от него не было никаких предсказаний, наставительно сообщила она. — В пророчестве говорится о том, что когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить. Будет это через сто лет после того, как город дворцов и статуй потеряет свою корону, которая вернется на прежнее место средь песков и волн. Тогда заплачет Иштар о судьбах всех людей, тогда откроет свой лик Та, что создала все сущее для нас, Старелла же тогда пошлет своих детей на страшную битву, что ждала она веками, и прежние угнетатели предков избранного народа поднимутся и обнажат свои клинки супротив тех, кто захотел жить свободно. И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира далеко от него, не сможет она вернуться и поддержать своих детей и богов. И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы могли быть в Свете другие. И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. Только им суждено сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов. А после воспитают они тех, кто будет сражаться за наш мир и даст шанс миру выжить. Или погубит его навсегда. И даже сами боги не будут знать, кто есть погибель мира, а кто — спасенье, ибо нити судеб всего мира станут незримы даже для богов, ведь боги — порожденье нашего мира и Создательницы нашей.

Тео выглядел немного удивленным и слегка опешившим, когда Мэри заканчивала свою речь.

— Ты его наизусть, что ли выучила?!

— Нет, — замотала головой женщина.

— А создалось впечатление, что ты его наизусть выучила, у тебя даже речь изменилась…

— Да? — Мэри немного удивилась, но потом решила списать это на некоторые особенности своей памяти — она постоянно запоминала кучу совершенно ненужной информации, которая потом годами хранилась в неизвестных глубинах памяти женщины. — Нет… Ну, во всяком случае, не специально.

— У меня мурашки по коже бегают, когда ты начинаешь вот так вот декламировать неизвестные мне ранее жуткие пророчества. Очень, знаешь ли, страшно и натурально выходит, — поежился Теодор. — Так что ты смогла оттуда сопоставить с реальностью?

— Иштар плачет… в смысле, ее статуя плачет в главном ее храме. Монстры в болотах — дети Стареллы. Хотя они постоянно нападают в болотах… Но в последние пару лет совсем озверели, — перечисляла Мэри. — Столицу из Ариэль перенесли во Фритаун около ста лет назад: Ариэль — город дворцов и статуй, Фритаун находится на побережье моря Ожиданий посреди пустыни. Он был построен как столица, но он стоит на месте древнего города, столицы Голубой Империи, которую уничтожила Розми, а та в свою очередь стояла на фундаментах еще более древнего города. И у короля Джонатана II нет достойного наследника, его старший сын погиб много лет назад; никакой из нынешних принцев не будет стоить ни отца, ни брата своего, а уж Джонатана II стоит назвать львом! Стычки на границах участились, и агрессия окружающих нас стран растет — новости надо тоже смотреть хоть иногда! — звонко засмеялась она, отсалютовав другу стаканом.

— Тогда нам всем настанет полный… — Тео разлил еще рому по стаканам.

— Может быть, и нет. Надо сдержать первый и самый страшный натиск Тьмы, и найти ту троицу или четверку, о которой говорится в Пророчестве, тогда они воспитают воинов, что не дадут погибнуть миру… или же разрушат его до основания, — тут все сложно… — Мэри задумчиво покрутила в руках стакан. — Да, именно поэтому нам и нужны драконы!

— Зачем? — Тео уже казалось, что он вообще ничего не понимает, хотя он знал Мэри с тех времен, когда оба были сопливыми студентами, шкодившими на лекциях скучных преподавателей.

— Ну, как зачем? — поразилась его недогадливости Мэри. — Драконы — избранные дети Создательницы Мира! Только драконы рождены в Свете, и только они познали Тьму. Следовательно, лишь они и могут стать теми, кто выпестует будущее воинство Света и спасет мир. Неужели не ясно?

— Знаешь, пожалуй, я соглашусь с нашим ректором — тебе давно пора к психиатру! — глубокомысленно изрек Тео.

— Ничего, вот как Сет схватит тебя за задницу, завопишь иначе! Только драконы способны остановить разрушение нашего мира! И захват Розми Сетом, который не мертв, он просто развоплощен. Боги Света по какой-то неведомой причине не вмешиваются в наши дела уже очень давно, — грустно закончила Мэри.