Поиски путей - [23]

— Будьте вы прокляты, — пробормотал Элсу.

Он рассчитывал, что его не услышат, но Лин-И расслышал наилучшим образом.

— Господин О-Наю ждёт эту мразь, — сказал он своим приятелям, а Элсу приказал, — лучше иди добром, а то я за себя не ручаюсь.

— Да пожалуйста, — огрызнулся Элсу. — Лишь бы не участвовать в этой вашей… в этом… разврате.

— Иди… воплощение добродетели! — хмыкнул Лин-И и толкнул Элсу между лопаток. Слова "воплощение добродетели" прозвучали в речи язычника грязным оскорблением.

Судя по коридору и лестнице, ведущей из подвала наверх, крепость представляла собой вовсе не руину. Элсу оглядывался по сторонам, разыскивая следы пожара, но никаких следов нигде не виднелось. Здание казалось чистым и новым; стены покрывала свежая штукатурка. Вот бы узнать имя того идиота, который посоветовал этот городишко моему Наставнику, подумал Элсу. Пожар! Пушек нет! Привязать бы его к пушке, которой нет — и жахнуть! Картечью. Гадёныш…

Лин-И провёл Элсу по крытой галерее, потом — мимо кордегардии, где отдыхали пограничники, и дальше наверх по узкой винтовой лестнице. В кабинет коменданта.

Господин О-Наю — Вишнёвый Цвет, ну и имя для офицера, подумал Элсу — оказался немолодым блондином с заметной проседью в косе. Лицо у коменданта было бледным и жёстким, с резкими острыми чертами и длинным носом, губы — тонкими, глаза — бесцветными, а взгляд — совершенно нестерпимым. Форменную серую куртку пограничника северян в серебряных офицерских галунах и с меховой оторочкой он носил, как самые отчаянные языческие вояки — надев лишь один левый рукав. Элсу заметил на рукояти меча О-Наю оскаленную собачью головку с рубиновыми глазами — комендант, оказывается, был кровным Барсёнком, может, даже Барсёнком Барса.

Элсу не смог сходу сообразить, хорошо это или плохо для него. Во всяком случае, желание сходу наорать на коменданта у него прошло без следа. Вдобавок, на лакированной подставке перед северянином лежал меч Элсу — и к нему нельзя было потянуться, что показалось Элсу изощрённым издевательством.

— Ты вправду Львёнок? — спросил О-Наю, окинув Элсу довольно-таки неприязненным взглядом. — Твоё оружие?

— Львёнок Льва, — сказал Элсу, пытаясь выдержать тон между вызывающим и почтительным. — Младший и последний. Любимый. Моё имя — Элсу, Лучший. Я его любимый сын. Меч мой, его подарил сам Лев.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать. Год уже в Поре. Я — подтверждённый мужчина.

О-Наю презрительно усмехнулся.

— Все вы с беззащитными подтверждённые… Но это многое объясняет. Твой отец в настоящее время не собирается развязывать настоящую войну, так? Это тебе повоевать захотелось, и он велел паре старых волков показать тебе, как это делается. Так?

Элсу промолчал. Звучало нехорошо.

— Они выбрали этот городишко потому, что гарнизон тут невелик, — продолжал О-Наю, рассматривая чеканный узор на ножнах меча Элсу. — Эта крепость горела. О пушках вы не знали — пушки здесь недавно. Это обычный разбойничий рейд — вас интересовали те невеликие ценности, которые вы могли бы тут найти, лошади, женщины, мальчишки… пустить кровь, ощутить себя убийцами, показать, как вы плюёте на наши границы…

Элсу пожал плечами.

— Так твой отец учил и твоих старших братьев, — продолжал О-Наю. — Это ваша обычная тактика. Прийти и взять, да? Лев — хозяин мира, все остальные — рабы у ног. Так? Лев одно не учёл — кое-что изменилось.

— Что изменилось? — огрызнулся Элсу. — Север истину познал? Или ты — о пушках, которые сюда привезли?

— Подход изменился, — усмехнулся О-Наю. — Полагаю, это не менее важно, чем пушки. Как думаешь, не стоит ли сообщать вашим о судьбе их пленных? Это же важно, правда — знать, что случилось с твоим братом, ушедшим воевать и не вернувшимся?

— Мёртвых оплакивают, — сказал Элсу, поднимая голову.

— А живых, малыш? Твои братья никогда не задумывались о судьбе живых на нашей территории?

— Воин, попавший в плен живым — не воин, а дерьмо! — привычно вырвалось у Элсу — и он тут же запнулся.

О-Наю рассмеялся коротким злым смешком.

— Вот, значит, как? Ты — титулованное дерьмо?! Солдаты — не важны, а ты очень важен, я полагаю. Вот главное, что изменилось — живой Львёнок в наших руках. Об этом мы мечтали давно. Появилась отличная возможность сквитаться с твоими родичами за всё и сполна.

Элсу сделал вид, что рассматривает тушечницу, вырезанную в виде спящей птицы. О-Наю крутил в руках его меч, смотреть на это было совершенно нестерпимо.

— Оружие разбойника, — заметил О-Наю, наполовину обнажив клинок. — Удобно рубить с потягом с седла… Оружие убийцы, а не честного бойца. Не могу себе представить такое оружие в поединке за любовь… Впрочем, вы, варвары, понятия не имеете, что это такое…

— Что со мной будет, комендант? — спросил Элсу, и его голос прозвучал слишком хрипло.

— Я не комендант, — сказал О-Наю. — Я — Маршал Штаба Государева, Смотритель Границ. По делу в этой крепости. А ты — подарок Небес. Я привезу моему Государю отличные новости…

— Что со мной будет, смотритель? — спросил Элсу, чувствуя, как его покидают остатки мужества.

О-Наю взглянул на него насмешливо.

— С тобой? Будь моя воля, я позвал бы плебеев с вашей стороны границы и отдал бы тебя солдатам, предложив вашим мужикам взглянуть на это представление. Я дал бы возможность вашим рабам порадоваться, глядя, как с ними сравняется Львёнок… а потом оставил бы тебя в крепости в качестве солдатской подружки. Я предложил бы здешним бойцам показывать тебя новеньким, как местную диковину. Я рассказал бы об этом в Столице и сделал бы так, что вся граница болтала бы о девчонке, получившейся из юного воришки львиной крови…