Поиск седьмого авианосца - [13]
Две бомбы взорвались слева по носу, взметнув в небо четырехсотфутовый столб голубой воды. Третья близким недолетом накрыла левый крамбол, окатив зенитчиков несколькими тоннами воды, но не причинив никакого ущерба. Три остальных легли по правому борту, никого не задев.
На палубе послышались ликующие крики «банзай!».
Горящий и явно потерявший управление самолет, подобно подбитой птице, лишившейся своего дара летать, стремительно несся вниз. Моряки в смятении смотрели, как тринадцатитонная, объятая пламенем, бившим из обоих моторов, махина с каждой секундой набирая скорость, падает прямо им на голову. Все в немом ужасе следили за «Дугласом», который каким-то чудом сумел выровняться и перейти в горизонтальный полет.
— О Боже, нет… Нет! — прошептал Брент.
«Дуглас» немыслимым образом вышел из пике в трехстах футах от левого борта авианосца, едва не задев брюхом воду, и смерчем огня и едкого черного дыма налетел на него. Совсем близко Брент увидел громоздкие моторы «Пратт-Уитни», щитки передней стойки, похожие на двойной подбородок, хвостовое неубирающееся колесо, каких давно уже не ставили на современные модели, черный нос с антенной радара, крупные буквы на крыльях и фюзеляже, развороченное крупнокалиберными пулями левое крыло с беспомощно болтающимися элеронами и закрылками, сияющий металл, с которого осколками содрало краску, пробоины от снарядов и пуль, открывающие ребра рангоута и лонжероны. Он не мог только разглядеть за разбитым вдребезги лобовым стеклом лица пилотов.
Адмирал Фудзита воздел к небесам сухонький кулачок:
— О богиня Аматэрасу, где ты?!
Резко вильнув, самолет опустился на ВПП и со скоростью 200 миль в час, подпрыгивая как мячик на высоту топа мачты, разбрызгивая горящий бензин, с диким ревом промчался поперек палубы от борта к борту, сметя по дороге кормовой ПУАЗО[4] и две зенитных установки, которые до последней минуты продолжали вести огонь. Потеряв оба крыла, со сплющенным от капота до бомболюка носом «Дуглас» — то, что от него осталось, — закружился на месте и рухнул в море, обдав брызгами белой пены весь правый борт. Прибор управления огнем, 25-миллиметровые зенитные орудия и восемнадцать артиллеристов были разорваны в куски, сожжены и сброшены за борт. Двое страшно обгоревших, но еще живых матросов с ужасными криками корчились на охваченной огнем палубе, обратившейся в настоящее адское пекло.
Фудзита, не потерявший присутствия духа, отдавал приказы вахтенному и в переговорную трубу:
— Стоп машина! Прямо руль! Спасательную и авральную команды — на ВПП! Отключить — повторяю — отключить вентиляционные системы!
Когда в нос Бренту ударил едкий смрад от горящего топлива и тошнотворно-сладковатый запах горелого человечьего мяса, он с трудом поборол дурноту. Спускаясь вниз, в «очаг возгорания», он почувствовал на глазах слезы. «Это от дыма, — сказал он себе, — от дыма». — И, овладев собой, вытер лицо носовым платком.
Таку Исикава на средних оборотах осторожно и упорно вел свою поврежденную машину вверх, постепенно набирая высоту — то, без чего не может обойтись летчик-истребитель, — и со страхом поглядывая на искалеченное крыло. Оно было в десяти местах продырявлено пулеметными очередями, однако больше всего Таку тревожила пробоина от 20-миллиметрового снаряда, разворотившего верхнюю часть крыла у самого фюзеляжа. В образовавшемся отверстии он видел лонжерон, тягу элерона, заднюю балку, магазин автоматической пушки и ряды стрингеров. Однако и стрингеры, и лонжероны, хоть и были покрыты черными пятнами сгоревшего пороха, по счастью, совсем не пострадали. Тем не менее зияющая дыра в плоскости крыла не давала развить скорость и лишала самолет маневренности.
Таку скользнул взглядом вдоль правого крыла и едва не вскрикнул от жгучей горечи и гнева. Дым! Едкий черный дым окутывал его авианосец! «Йонага» был охвачен пламенем. Он не мог вернуться и посадить самолет на горящую палубу. Что делать? Вынужденная посадка на воду исключалась — с искореженным крылом это немыслимо. Прыгать? Но самолет еще слушается руля. Остается Токийский аэропорт. До него только сорок километров. Да, это единственный выход. Таку развернулся в сторону города.
Там, над бескрайним мегаполисом, продолжался воздушный поединок, и столбы черного дыма висели над самым центром Токио. Таку вдруг заметил в зеркале заднего вида мелькнувшую позади черную тень с белым обтекателем втулки винта. Ага, значит, «Мессершмитт» не улетел, а развернулся с набором высоты и теперь атаковал его сверху из-под облаков.
Таку взял ручку на себя, нажал на левую педаль, бросив «Зеро» в почти отвесное пике. Машина еще была послушна, крыло держалось, хоть и тянуло истребитель влево. Пробоина становилась шире, от обшивки отлетело еще несколько алюминиевых лоскутьев.
«Мессершмитт» был всего в ста метрах и стремительно приближался, поливая «Зеро» свинцом. Остается одно, только одно. Таку резко взял ручку на себя, дал правую и сейчас же — левую педаль, вынырнув из пике.
«Мессершмитт» попытался повторить этот маневр, но его машина была на целую тонну тяжелее «Мицубиси» и пронеслась мимо, продолжая вести огонь. «Зеро» получил смертельную порцию 13-миллиметровых пуль, прошивших капот, в клочья разнесших приборную доску и бархатный мешочек с талисманом. Два 20-миллиметровых снаряда разворотили обтекатель, снеся головки трех цилиндров. Мотор соскользнул с опоры, выбрасывая брызги масла, пламя и дым.
Отчаянное, фанатичное сопротивление, оказанное японцами в ходе второй мировой войны, сильно удивило и озадачило западных союзников. Что скрывалось за беспрецедентным стремлением продолжать воевать после того, как война была окончена. Сержант Сойти Йокои на Гуаме продолжал действовать в течение двадцати семи лет, а лейтенант Хиро Онода тридцать лет сражался на Лубанге. Совершенно очевидно, что этими людьми двигали силы, непонятные западному сознанию. Это, прежде всего уходящий корнями в учения буддизма и синтоизма бусидо — кодекс чести самураев.
Пока суперсовременное вооружение оказывается бессильным из-за китайской спутниковой системы, в мире поднимают головы оголтелые террористы. Только бесстрашная и отважная самурайская команда «Йонаги» противостоит ливийскому диктатору и его окружению.Авианосец «Йонага», как самое мощное боевое оружие, готовится дать бой преступникам.
Обладающие колоссальными денежными ресурсами лидеры нефтедобывающих стран Ближнего Востока не жалеют средств для закупки боевых самолетов и кораблей. В огонь войны за мировое господство они бросают все новые и новые силы. Летчикам террористов обещана щедрая плата за каждый боевой вылет и выполненное задание. Экипаж «Йонаги», японского авианосца с фантастическим судьбой, противопоставил ярости фанатиков и «грязным» деньгам наемников преданность долгу и нормам самурайского кодекса чести.
Только Авианосец «Йонага» способен принять вызов, брошенный миру ордами террористов. Его офицеры — самураи и команда, состоящая из японцев, американцев и их соратников по борьбе, не сомневаются в победе над врагами свободы.Однако террористы создали на островах базы, позволяющие наносить удары по Токио.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.