Похождения двух горемык - [31]
— Ну что ж... годится! — сказал оператор, распрямляясь.
Годится!
Я ликовал. Ведь это я убрал антенны, которые могли все испортить, именно я, пускай об этом никто почти не знает!
— Так. Где делаем прорубь? — Яков Борисыч вышел вперед.
— А есть уже прорубь, — неожиданно для себя проговорил я.
Все посмотрели на меня.
— Там, за этим мысом, — я махнул.
— Поехали, — подумав, сказал Яков Борисыч.
Мы обогнули мыс и подъехали к проруби. Все вылезли снова, оператор вытащил свою камеру, треножник, согнулся, подвигал вделанную в камеру маленькую поперечную ручку.
На обрыве был виден дом Василия Зосимыча и еще два дома с этой улицы.
В трех шагах от нас дымилась черная прорубь.
— Нормально! — откидываясь, сказал оператор.
— Молодец, мальчик! — Яков Борисыч положил мне руку на плечо.
Мы сели в автобус. Я был горд. Я посмотрел на Зиновия — и он мне дружески подмигнул.
Вернувшись обратно, Яков Борисыч, Зиновий и оператор ушли в комнату совещаться. Я, ожидая их решения, ходил в коридоре.
Наконец Зиновий вышел.
— Ну... что? — спросил я.
— С тобой пока неясно... Надо поговорить.
— Так давайте — поговорим!
— Да? — Зиновий посмотрел на меня. — Ну, пошли.
Мы вошли в комнату Якова Борисыча.
— Вот, Яков Борисыч, — сказал Зиновий, — предлагается на роль Степы.
Яков Борисыч долго смотрел на меня.
— Ну-ка... подвигайся чуть-чуть, — сказал Яков Борисыч.
— Как?
— Ну, станцуй что-нибудь! — сказал Зиновий.
— Вальс! — закричал я.
— Стоп, стоп! — закричал Яков Борисыч, когда я случайно чуть не сшиб телевизор.
Они с Зиновием пошептались.
— Ну, покажи что-нибудь... какую-нибудь мимическую сценку.
— Мимическую?.. Борьба с удавом! — Я стал показывать.
— Стоп!.. Стоп!.. — закричал Яков Борисыч. — С удавом ты вообще весь дом нам разнесешь.
Они еще пошептались.
— Ну, прочти что-нибудь.
— «Бородино»!
— Не надо! — сразу сказал Яков Борисыч.
Они снова шептались, потом Зиновий взял меня за плечи и вывел в коридор.
— Ну как? — спросил я.
— Понимаешь, — сказал Зиновий, — основная твоя сцена — с лошадьми. Боится он, что ты с лошадьми не справишься!
— Кто?.. Я?!!
Не одеваясь, я выскочил во двор, задыхаясь, добежал до конюшни, промчался мимо удивленного Жукова, взнуздал и вывел из денника породистую Красотку, с перегородки залез на нее, проехал по коридору, ногой открыл обе двери и выехал на мороз.
Два круга я объехал рысью, потом заставил Красотку скакать и резко поднял ее у крыльца, на котором, я уже видел, стояли Зиновий и Яков Борисыч.
Яков Борисыч что-то сказал Зиновию и ушел, хлопнув дверью.
— Молодец... далеко пойдешь! — сказал Зиновий, кладя руку мне на плечо.
После обеда было собрание — и Яков Борисыч представил меня группе.
— Вот... прошу любить и жаловать... новый исполнитель роли Степана.
— А Чудновский?
— Чудновский отпал, — сказал Зиновий.
Я встал, насмешливо поклонился. Я не хотел показывать, что это такая уж для меня радость — участие в их фильме... не хотел показывать, но все-таки, наверное, показал.
Мы вышли из Красного уголка с Зиновием.
— Да-а-а, — задумчиво говорил Зиновий, — все-таки суровая это вещь — сцена в проруби!
— В какой... проруби?
— Ну, в какой, в какой!.. Которую ты нам показал!
— А какая там сцена?
— Обычная. Герой бросается в прорубь и тонет.
— А зачем? — Я разволновался.
— Ну, совесть его замучила. Понимаешь?
— А когда мне нужно будет это делать?
— Тебе? А кто сказал, что тебе? Это главный герой! А ты разве главный герой?
«Не я... Но все равно — зачем?!»
— А нельзя по-другому?
— Как по-другому? — недовольно спросил Зиновий.
— Ну, изменить. Чтоб он не гибнул...
— На что заменить? На борьбу с удавом? — Зиновий усмехнулся.
— Точно! — обрадовался я.
— Или, может, на «Бородино»? — сказал Зиновий. — Добегает до проруби, читает с выражением «Бородино» — и идет обратно!
— Хорошо бы! — сказал я.
— Нет уж! — сказал Зиновий. — Будем снимать так, как в сценарии написано. Ты ведь и понятия-то еще о жизни не имеешь! Понятия не имеешь о человеческих переживаниях!
— Имею! — вдруг сказал я.
Я собирался рассказать о том, как мы отобрали у старого человека елку, но остановился.
— Имею, — сказал я. — Однажды, летом еще... смотрел я на улицу из окна. Вдруг — скрип! — «москвич» резко останавливается, тормозит. Из него выскакивает водитель и двумя ударами — бац, бац! — того человека, который перед капотом «москвича» оказался. Тот упал, а этот сел, дверцу захлопнул и уехал! А тот — поднялся так медленно и долго-долго пиджак отряхивал, глаз не поднимал. Боялся, что увидели все, как избили его.
— Так, — сказал Зиновий.
— А летом тоже... в Петергофе... садится в автобус девушка, очень некрасивая, с отцом. И думает, что все думают про нее — что все, мол, гуляют, кто с кем, а она — с отцом! И вот посидела она так неподвижно — потом вдруг достает, со вздохом, шоколадку, выдвигает из обертки. Мол, если все так плохо, хоть шоколаду поем.
Зиновий удивленно смотрел на меня.
— Вот видишь! — наконец сказал он.
— Ну, так там... ничего нельзя уже поделать! А тут можно еще сделать, чтоб он не тонул!
— Ладно, — сказал Зиновий, — не в свое дело не лезь. Лучше о себе подумай.
— А что — о себе? А какая у меня роль?
— У тебя тоже — будь здоров! Ты спасаешь лошадей во время пожара.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказы о маленькой Натке: "Пять минут", "Про голубой таз, терку и иголку с ниткой" и "Когда пора спать…".
Сказки о любви, красоте, честности и бесчестии, герои которых утверждают звание человека.Иллюстрации и оформление А. Флоренского.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.