Похоть - [101]

Улыбаясь, она вспоминала тот день, когда легла ненадолго вздремнуть, а потом представляла, как они с принцем танцевали в саду и вокруг них порхали бабочки. Ей хотелось увидеть королевство Тейна, разделить с ним его мир. Хотелось стать частью его жизни — это было пугающее, но правдивое открытие. О боже, Честити подозревала, что полюбила Тейна! И с этим уже ничего нельзя было поделать…

А теперь ей оставалось лишь сидеть в этой карете и думать о темном мужчине-фее, жалея, что его нет рядом.

Гайд-парк был полон черных лакированных карет с аристократическими гербами на дверцах и элегантно одетых джентльменов, красовавшихся верхом на лучших чистокровных лошадях. Наступило традиционное время сбора лондонской знати, отличная возможность для сливок общества себя показать и на других посмотреть. Честити наблюдала за тем, как кареты заполняют парковые аллеи, соперничая за право занять лучшее место. Сейчас представители света напоминали Честити напыщенных павлинов, распушавших хвосты в попытке произвести впечатление на своих самок. Все эти экипажи прибыли сюда ради одного из двух — чтобы пофлиртовать или собрать последние сплетни. Такие прогулки никогда не устраивались исключительно ради удовольствия.

В воздухе носилось ощущение запретного предвкушения. Незамужние леди и ухаживавшие за ними джентльмены только и думали о том, как бы воспользоваться моментами уединения в карете, скрывшись за мелькавшими тенями или окружающей суматохой. В такие мгновения можно было импульсивно прильнуть к чьим-то губам или хотя бы легонько коснуться руки, не опасаясь, что многочисленные опекуны заметят столь неприличное поведение.

Честити отвела взгляд от окна и посмотрела на старшую сестру, которая вела себя как почтенная компаньонка. Мэри спокойно взирала на происходящее через другое окно, из которого сейчас открывался вид на аллею Роттен-Роу и многочисленных джентльменов, гарцующих на своих лошадях.

— Вы все время пребываете в глубокой задумчивости, — попытался затеять разговор Кром, нарушая повисшее между ним и Честити молчание.

Сидевшая рядом с Честити Пру о чем-то вполголоса беседовала с Арауном.

— Прошу прощения. Боюсь, сегодня я не смогу составить вам достойную компанию и предстать в роли блестящей собеседницы.

— Пустяки. Вы, судя по всему, поглощены мыслями о каких-то чрезвычайно важных и неотложных делах. Ваша бровь напряженно сморщена с тех самых пор, как карета отъехала от крыльца вашего дома.

— Простите, — пролепетала Честити. — Я порчу вашу прогулку, не так ли?

— Разумеется, нет. Я просто волнуюсь за вас. Вы, похоже, плохо спали, эти круги под вашими глазами — верный признак.

— Я хорошо спала.

— А ваши сны? — не отставал Кром, доверительно понизив голос. — Они были приятными?

Какая, однако, дерзость! Она ни за что не стала бы обсуждать с Кромом свои сны. Никогда не рассказала бы ему о Тейне и о том, чем они занимались в загадочной уединенности под покровом тьмы.

— Похоже, моя сестра не склонна откровенничать о своих снах, милорд, — вклинилась в разговор Мэри. — Ее нужно убедить, что нам можно доверять.

Кром бросил раздраженный взгляд на Мэри, а потом снова впился глазами в Честити и изрек:

— Сны — это ведь нечто глубоко личное, не так ли?

— Совершенно верно, — фыркнула Честити.

— Но лучше все-таки поделиться ими, вы согласны?

Она напряглась всем телом, когда Кром улыбнулся ей.

Это была улыбка не радости, но победы. Мэри и Кром обменялись взглядами, и Честити не смогла истолковать самой себе это странное единение.

— Прошлой ночью я видел сон, — сказал Кром и, наклонившись, взял одетую в перчатку ладонь Честити в свою руку. — Вы танцевали со мной, на вас красовалось платье, сотканное из золота и серебра. Вы сияли в отблеске свечей, как королева.

— Полагаю, сэр, нам лучше оставить обсуждение этой темы.

Отведя взгляд, Честити вернулась к созерцанию проезжавших мимо карет. Она больше не могла слушать эту пустую болтовню. И ни за что не отправилась бы к Благому Двору. Она не хотела ни дальнейших прогулок, ни танцев с Кромом. Только не теперь, когда она могла думать только о Тейне. Несмотря на все ее тревоги и сомнения, несмотря на то, что темный мужчина-фея что-то скрывал от нее, Честити хотела его.

Даже теперь она чувствовала, что Тейн был с ней — точнее, с ними — здесь, в салоне кареты. Она тонко улавливала его запах, и это был не только аромат духов. Нечто более сильное. Честити ощущала его присутствие, улавливала исходивший от его кожи жар своим телом.

— Я не позволю тебе уйти с ним…

Честити услышала голос Тейна, раздавшийся в тишине ее сознания. Каким же странным это казалось: ехать в карете с людьми из плоти и крови и слышать чей-то голос в своей собственной голове! Интересно, а сестры понимают, что Тейн сейчас разговаривает с ней? А Кром, а лорд Араун?

— Только ты можешь слышать меня. Только ты знаешь, что я — здесь. Только ты чувствуешь, что я делаю.

Честити задрожала, ощутив прикосновение к своей шее, потом — к чувствительному месту за ухом. Эти касания щекотали и ласкали ее плоть, заставляя извиваться на скамейке кареты. Чувственный огонь объял ее тело, а между бедер что-то растаяло и томительно заныло…