Походы викингов - [183]
Саги описывают множество таких кораблей. Пышнее всех украшен был дракон Хрольфа Гаутрексона, отбитый им у викинга Гринара. Пред выходом в море король велел расписать его разноцветной краской. С шеи до бортов он залит был золотом. Такую же нарядную наружность имел дракон Хальвдана Хрингсона: нос отличался прекрасной резной работой; корабль богато обит был сталью, однако ж не имел недостатка и в золоте. Длина таких кораблей была различна, смотря по числу весел; упоминается об одном в 70 весел; он был, вероятно, очень широк, а вышиной походил на замок.
Вообще скандинавы украшали свои суда чрезвычайно пышно.[451] Они, по словам одного современного ученого, имели полное право щеголять кораблями, потому что не было ни одного народа, равного им в мореплавании. Некоторые расписывали свои суда белой и красной краской; другие делали полосатые паруса, многие позолочивали носы кораблей; часто покрывались золотом и кормы; в ясную погоду борта кораблей увешивались позолоченными, раскрашенными щитами: все это вместе составляло прекрасную военную картину. Рассказы о том встречаются во многих местах в сагах об Олафе Трюттъасоне, саге об Олафе Святом и в других сагах у Снорри Стурлусона. Исландец Финнбоги Сильный, проживавший некоторое время у одного поселянина в Халогаланде в Норвегии, находил лучшее удовольствие в том, чтобы любоваться на красивые корабли, проходившие мимо.
У всех больших кораблей были особенные названия. Скандинавы обыкновенно отличали собственным именем дорогие для нас неодушевленные предметы и тем самым возводили их на ступень живых существ. Особливо одушевляли корабль: как герой обращается в сражении с просьбой и увещеванием к верному мечу, так и мореходец, в минуту бури и опасности, говорит ободряющие слова кораблю: «Счастливый путь, Эллиди! — говорил Фритьоф своему кораблю. — Мчись по волнам, бей в чело и зубы чародейку, в щеки и подбородок злую женщину, ломай ноги у чудовища!» И Эллиди слушался, потому что понимал голос человека, и сокрушал хребет чародейки.
Из баснословных кораблей известны: Naglfar, построенный из ногтей всех умерших, — на нем, с своей злой родней, плывет исполин Грим на пагубу мира; потом корабль Фрейра, такой искусной работы карликов, что стоило только распустить его паруса, и тотчас начинал дуть попутный ветер; этот корабль, несмотря на то, что в нем умещались все боги в полном вооружении, можно было складывать, как сукно, и убирать в карман; корабль Бальдра, на котором сложен был костер этого бога, в пламени поплыл с ним в открытое море,[452]
Скандинавы, как корабельщики и военные люди, не были незнакомы и с кузнечным делом. Даже такие короли, как Олаф Дигре и Харальд Хардраде, и многие знатные люди, подобные Рагнвальду-ярлу на Оркадских островах, славились не только искусством владеть оружием, но и приготовлять его. Оружейный мастер пользовался таким же высоким уважением, как и скальд, — ремесло его было почетным. Король Сигурд Сир, в Норвегии, имел на своем дворе такую оружейную; кажется, и на всех зажиточных дворах были такие оружейные; саги упоминают о наковальнях, мехах, молотках, щипцах, как об известных орудиях.[453]
Древнее название Далекарлии, или ландгауптманнства Стура Коппарберг, словом, «Большая медная гора» — указывает, что приготовление железа из туземной руды не было вовсе не известно в древности. Всего менее однако ж можно воображать себе разработку железных рудников в то время, когда механические работы были мало известны и химия принадлежала к числу незнакомых наук. Зато болотная руда добывалась легко. Она встречается везде на Севере под названием: Мот в Далекарлии, Огке или Waerke в Херьедалене и Ямталанде. Для приготовления из нее металла нужны были только руки да немного труда.
Слабым дуновением мехов в небольших печах, или ямах, сложенных из камня и глины, она могла переливаться в небольшие плитки, известные под именем болотного железа. Этот простой способ приготовления, употребляемый в верхней Далекарлии и других отдаленных местах, под именем «болотной» работы и языческого производства, без сомнения, составлял горное дело, которым занимались во времена язычества.
Искусство приготовлять болотное железо легко могло привести к добыванию стали. Стальные горы упоминаются в Швеции незадолго до введения там христианства. Для объяснения того один знаток горного дела говорит следующее: «Известно, что грубое железо через переплавку в горниле слесаря может обратиться в кузнечное и даже в сталь; некоторые руды, и при особенном устройстве печей и измененном способе плавления, даже грубое железо в переплавке, могут доставить хорошее полосовое железо и даже сталь; отсюда видно, почему сталь могла считаться туземным произведением страны в конце языческого периода и почему стальные горы попали в Государственное уложени 1303 года».
