Походные письма 1877 года - [49]
15-го были мы у обедни в болгарской церкви. Сорокин разобрал болгар, выпустил священника, неправильно арестованного, и водворил мусульманские семейства в их деревне, лежащей отсюда в 5 или 6 верстах и наполовину уже выжженной. Турки - люди простые и спокойные, ругают свое собственное правительство, но просят не пускать к ним казаков и солдатиков, занимающихся вытаскиванием балок, дверей и пр. из строений на дрова. Я послал Теплова к бригадному командиру, и они оба туда отправились для ограждения сельчан-мусульман.
18-го прибыли из отряда наследника 169 раненых из отряда Воронцова. Везли их по палящему солнцу без покрышки 60 верст на арбах, запряженных волами. Были в [их] числе тяжело раненные с двойными, тройными ранами и ампутированные. Ты можешь себе представить страдания бедных мучеников! Из них было 5 офицеров (раны были легкие), но из остальных нижних чинов жаль было в особенности молодых, наборов 1875, 1876 года, бывших первый раз в деле и сразу окалеченных. Вспомнилась мне добрейшая матушка, и сказал я с нею: quelle horreur que la guerre*. Но нельзя не преклониться пред доблестным духом русского солдата: главнейшая их забота - скорее вылечиться, вернуться в полк и идти вперед "дать сдачи туркам за то, что они нас обогрели", - сказал мне весело молодой солдатик, раненный в руку и в щеку пулею. Я спросил другого: "Ну что турки?". - "Солдаты дюжие, все хоть в гвардию, молодцы собою, сильные, и рожи зверские. Палят много и скоро, точно на балалайке играют!" Один из раненых прибавил: "Ружья у них больно хороши, и патронов втрое больше, чем у нас; хорошо, что не умеют стрелять и не целятся, а то ни один бы из нас живым не остался".
Тотчас же по приходе транспорта отправлен был Боткин осмотреть их, а после обеда государь сам отправился в госпиталь (No 55), расположенный за Янтрою (у моста поворот направо полверсты). Я как дежурный следовал за государем. Интересное, но ужасное зрелище - столько изувеченных, столько страдающих из-за одной бесполезной рекогносцировки! Уход великолепный, больные размещены в кибитках. Им прохладно, уютно, лучше, нежели в любой больнице в Петербурге. Мы застали прекрасную собою и юную сестру милосердия, моющую ноги раненому солдату! Умилительно! И как просто, так мило приносится эта постоянная жертва. Больные так привязываются к сестрам, что многие (я сам был свидетелем), когда сестры отправлялись вперед или больной отсылался назад, не только плакали и стонали, но отказывались от всякой пищи и ухода. Надо видеть обаяние, которым пользуется государь, преобразующий стонущих, капризных и еле двигающихся страдальцев в улыбающихся молодцов одним своим появлением. "Здравия желаю, ваше величество; рады стараться, ваше величество; покорно благодарим, ваше величество", - гремит звучно из груди больных, напрягающих все свои силы, чтобы показаться бодрым царю и встать на ноги (даже раненные в ноги, несмотря на все усилия докторов положить их, приподнимались). Наиболее тяжело раненным царь собственноручно раздавал ордена, то есть крест св. Георгия. Надо было всмотреться, как я, в выражения лиц получивших знаки отличия, чтобы придти в восторг от храбрецов, смотрящих смерти и царю прямо в глаза.
Германский агент генерал Werder получает самые обстоятельные и постоянные донесения о всех действиях наших различных отрядов от прусских офицеров, разосланных в каждый отряд, в каждый наш корпус. У нас (в императорской Главной квартире, да, может быть, в Главной квартире армии нет таких подробных сведений с чертежами). Werder нам читал, и я доложил государю, дав мысль его величеству потребовать эти донесения. Майор Лигниц в особенности интересен в своих донесениях. Он был в Систове при переправе, ходил везде с Гурко и в Шибку поспел. Он свидетельствует, что в лагере турецком на последнем пункте нашли головы 30 русских, снятые с раненых и убитых, и что все тела были обесчещены. Один раненый обезглавлен на носилках и так и остался до прихода наших войск, а рядом с ним лежали носильщики с красными крестами на руке, тоже обезглавленные. Вот варвары, которых Англия поддерживает золотом, советами и политикою своею! В то же время Порта и туркофильская печать бессовестно обвиняют наши войска в совершении неслыханных у нас злодейств над женщинами, детьми и мертвыми мусульманами. В Шумле, в Главной квартире турецкой армии показали 19 корреспондентам европейских журналов различных национальностей каких-то несчастных, потерпевших, вероятно, от черкес, а, может быть, и от болгар, и убедили их подписать обвинительный против России протокол. Мусульманское население бежит со скотом и скарбом от наших войск гораздо ранее прихода наших передовых отрядов. Могут быть, конечно, частные случаи злодейства или нанесенных ран в общей свалке, но русский человек мертвого, беззащитного, а тем менее женщину или ребенка бить и резать не станет. Ни один народ в мире с большим уважением не относится к телу мертвого, как наш. Русский человек перекрестится, глядя на мертвеца, а уродовать его не станет ни в каком случае. Всякая ложь, всякое нахальство против России позволительно. Как ни привык я к этому в Константинополе, но все еще возмущаюсь изредка бесстыдству турок и европейцев западных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».