Поход за радугой - [13]

– Что ж, я не против. Но сначала я всё-таки закончу рассказ.

– Да, конечно.

Я немного помолчала, собираясь с мыслями. Одновременно я почти машинально очертила на карте королевства кружок около центра и выделила изображение Остры с предместьями в третий слой, сделав нечто вроде детального плана города. Кольцо внешних стен на этом плане получилось радиусом локтя в два, так что группа строений под общим названием "Грива льва" стала различима безо всякой лупы. Выделялись на плане, прежде всего, королевский дворец в окольцовке стен цитадели, соседствующий с ним комплекс Древней Башни, шесть кварталов Белого университета, угрюмые бруски казарм городской стражи и торчащий рядом с Висельной площадью вытянутый крест Юхмарской тюрьмы, прозванной в народе Душегубкой.

– Пару лет назад эрт Даури изловил "злотворного некроманта" по прозвищу Стилет. Правда, какое такое зло сотворил Стилет, никто так и не узнал, потому что некромант сгинул в застенках тайной службы, как сирота в Танессе[2]. Зато я знаю, чем его заставили заниматься.

– И чем?

– Созданием копий так называемого "дневника Орфуса". Он сделал не менее полутора десятков копий. Может быть, я зря так скептично отношусь к первоисточнику. Строго говоря, я даже уверена, что Стилету в качестве образца дали подлинный раритет довоенной эпохи, хотя и не уверена, что автор – именно Орфус. Дневник вполне мог принадлежать и одному из личей Чёрного. Это, в конце концов, не имеет решающего значения. Важнее, что ради изучения "дневника Орфуса" любой настоящий некромант рискнёт посмертием. Я тоже попалась на удочку. Когда магистр Иренаш Тарц всучил мне один из "дневников" под видом первого взноса за выполнение одного непростого заказа, я чуть не захлебнулась слюной.

– И ты просто так заглотила эту приманку?

– Я маг, исследователь и законопослушный член общества, а не опытная придворная интриганка. Да, я взяла "дневник". А потом вернула Тарцу уже копию копии в исходном переплёте.

– И он ничего не заподозрил?

– Вообще-то не должен бы. Текст-камуфляж постоянно меняется, подлинные записи видны только иным зрением и свободно читаются лишь тёмными магами. Да и насчёт "свободного чтения"… хм. Как-никак, Стилет подделывал зашифрованный рабочий дневник мага тысячелетней давности. Шифр прост, но записи велись на мёртвом языке, который теперь мало кто знает, с примесями нескольких других мёртвых языков. А Тарц – воздушник, ему сразу по нескольким причинам крайне сложно удостовериться, что записи не изменились.

– Ты можешь показать мне этот дневник?

– Почему бы нет?

Тут мне в голову пришла любопытная идея. Похоже, что этот замок предпочитает видеть всё в истинном свете, высвечивать сущность вопреки видимости. Взять хотя бы Эмо. Почему он появился в своём изначальном обличье? Потому что торопился. И замок навязал ему общие правила игры. Иначе меня встретил бы белобородый старец, или моё точное отражение, или великан в полных доспехах… или что-нибудь совершенно невообразимое.

Но что есть "истинный свет" применительно к зашифрованному дневнику? Да то, что в нём записано под камуфляжным текстом, причём без шифра! Вот перевод на понятное наречие – это уже малость чересчур, перевод всегда искажает смысл написанного. Но кто мешает обеспечить дополнительным слоем заклинания облегчённое понимание мёртвого языка?

Что ж, попытка – не пытка.

Я вынула из ножен на поясе короткий острый нож и резко полоснула поперёк левой ладони. Вспышка боли принесла импульс тёмной силы и углубила сосредоточение. Струйка крови пролилась на пол обсервационной, но не обычным пятном. Она растекалась вполне целенаправленно, образуя двухфокусную магическую фигуру. При этом в левом фокусе заалел знак "истина", а в правом – знак "ложь". Как только фигура была завершена, я резко сжала и распрямила пальцы, встряхивая кистью. Кровотечение мгновенно прекратилось, поскольку рана, оставленная ножом, закрылась без следа. Закончив с приготовлениями, я попыталась повторить то, что сделал Эмо, когда "вытягивал" в пространство обсервационной копию стола. А для уверенности я подкрепила действие гортанным трёхзвучием – древней формулой, грубо переводимой на бытовой язык как "явись!". Очерченная кровью фигура вспыхнула резким алым светом и исчезла. Вместо неё на полу возникли две одинаковых с виду плотных книги в безупречно чёрных кожаных переплётах.

– Почему дневников два? – тут же спросил Эмо, опускаясь на одно колено, но даже не думая прикоснуться к результатам моих стараний.

– Слева, – объяснила я, – копия того, который мне вручил Иренаш Тарц. Справа – того, который я ему отдала. Возьми, они не опасны.

– Не опасны? Я бы так не сказал… но я понимаю, почему ты повелась на… это.

И тут Эмо вновь доказал, что очень не прост. Я бы даже не сказала, что он предпринял какое-то серьёзное усилие. То, что он сделал, больше походило на естественный процесс, подобный превращению воды в лёд или бутона в цветок. Но вообще-то больше всего это походило, пожалуй, на вхождение в роль опытного актёра… с той разницей, что Эмо менял не роль, а сущность. Присущий ему внутренний хаос отошёл на второй план, как жар углей, затаившийся под слоем пепла, а на первый план вышел сформировавшийся из этого хаоса дар сотворения тёмной магии.