Поход «Северянки» - [10]
Но сейчас мембраны наушников стучали ритмом винтов миноносца и вздрагивали от взрывов бомб. Бомба в мембране - это шлепок об воду, недолгое бульканье и сотрясающий лодку взрыв. Миноносец сбрасывал серию за серией. Шлепок, бульканье, взрыв! Бомбы ложились где-то поблизости! Кто знает, где разорвется следующая? А вдруг накроет?..
Лодка в такие минуты защищается лишь маневром и тишиной. Она почти беззащитна. От взрывной волны она вся содрогается: гаснет и вспыхивает в отсеках свет - рубильники включаются и выключаются сами собой; выходят из строя наиболее чувствительные приборы; корпус подводного корабля выдерживает величайшее напряжение. Но самое большое напряжение выдерживают во время глубинной бомбежки люди.
…Плескач, сняв наушники, вышел в центральный пост. Свет погас; бледно мерцали лампочки аварийного освещения. Взрывы продолжались, сотрясая подводную лодку. В центральном посту распоряжался Логинов. Здесь же находились Орлов, старпом, механик, боцман и трюмный.
Под водой «Северянка», преследуемая миноносцем, продолжала пробираться по вражескому фиорду к выходу в открытое море.
И вдруг - резкий и сильный диферент на корму. Корма настолько опустилась вниз, что подводная лодка, казалось, стала «на попа». Неужели боцман не удержал рулей?..
Но боцман был неповинен…
Хотя моторы работали, лодка стояла на месте, это почувствовали все. «Северянка» попала в противолодочную сеть.
Логинов приказал передать об этом всем, чтобы знали об угрожающей опасности. Полный вперед! Нужно прорваться во что бы то ни стало!
Лодка дрожала от напряжения моторов, но хода не было. Вперед, назад, вправо, влево… Только бы не зацепиться рулями за сеть… Подводники перепробовали все. Лодка не двигалась с места.
Очевидно, носовая часть застряла в ячейке сети!
С большим трудом, после многих усилий удалось оторваться и отойти назад. Путь вперед, видимо, был наглухо закрыт. Маневрируя под продолжавшими рваться бомбами, Логинов приказал погрузиться на максимально возможную глубину.
В кают-компании вестовой Никишин невозмутимо считал разрывы глубинных бомб.
- Восемнадцать… Девятнадцать… Двадцать…
После небольшого перерыва грохнула еще одна, двадцать первая бомба.
- Ого, очко!.. - насторожился вестовой.
Но следом рванула двадцать вторая.
- Перебор!.. - облегченно констатировал Никишин.- Двадцать три!..
Бомбежка смолкла. Никишин выждал немного и, иронически вздохнув, произнес:
- Позарастали стежки-дорожки, где мы гуляли после бомбежки…
Лодка ощутила мягкий толчок и перестала погружаться…
- Какая глубина? - осведомился Логинов и приказал больше не опускаться.
- Грунта коснулись, - решил Логинов. - Стоп электромоторы! Никаких шумов в лодке…
- Хоть бы знать, куда попало «Рупрехту»,- вздохнул Орлов.
- Попало-то наверняка, - убежденно произнес Плескач.- Два взрыва перед бомбежкой мы все слышали… Только живучесть у «Рупрехта» большая, двумя торпедами можно и не потопить… Почему они прекратили бомбежку? Должно быть, хотят нас живьем взять? Поставили сеть и уверены, что нам не уйти.
- В отсеках осмотреться! - скомандовал Логинов.
В ответ послышались донесения: «В пятом отсеке все в порядке!» «В первом отсеке все в порядке!..»
- Повреждений нет! - доложил Логинову Новгородцев. - В лодке все в порядке!
- Отлично, - кивнул ему Логинов. - Надо еще попробовать прорваться.
- Не спешите, - вмешался Плескач. - В сети завязнем - отбуксируют на мель и голыми руками возьмут. Что-то надо придумать.
- И на базу надо дать знать, - подсказал Орлов.
- В том-то и дело… - Плескач взглянул на часы. - Шестнадцать двадцать пять. Какая вода сейчас?..
- Отлив, товарищ капитан первого ранга, - сказал Логинов.
- Плохо. Очень плохо. Светло наверху и отлив.
- Почему плохо, если отлив?.. - удивился Евсеев.
- В прилив мы бы лучше, без помех, отметили ваш день рождения, товарищ старпом.
- Что вы надумали, Тимофей Лукич? - напрямик спросил Орлов.
- Есть небольшая идея. Давайте держать совет.
- Слушаю, Тимофей Лукич, - с интересом произнес Логинов.
Плескач вместо ответа стал хлопать себя по карманам и, не найдя того, что искал, разочарованно протянул:
- Ах ты, чёрт, кончились сухарики…
- Товарищ Никишин! - крикнул в переговорную трубу Логинов. - Сухариков капитану первого ранга!..
- Есть!
Отдраив дверцу переборки, вестовой передал сухарики и снова зажал барашками тяжелую дверцу.
- Штурман? - вопросительно произнес Плескач.
С возгласом «Есть!» Сахаджиев тотчас появился из своей рубки.
С удовольствием грызя сухарики, Плескач спросил:
- Через сколько времени, точно, будет полная вода?
Штурман посмотрел на часы.
- Через пять часов тридцать восемь минут.
- Предлагаю ровно через пять часов тридцать восемь минут всплыть на поверхность и прорываться из бухты в надводном положении с боем; в высокую воду пройдем над сетью.
Наступило молчание. Все обдумывали предложение^
- А что мы можем встретить наверху? - задал вопрос Новгородцев.
Загибая пальцы. Логинов стал подсчитывать:
- Огонь береговых батарей, сторожевых кораблей и, что вполне вероятно, самого «Принца Рупрехта»…
- Для «Принца Рупрехта» перезаряжаем торпедные аппараты, - сказал Плескач. - Может быть, и погибнем, но рейдер добьем. Над сетью, в надводном положении, появимся на несколько минут - будет уже темно. Ясно? Всплываем, атакуем «Рупрехт», одновременно радируем на базу. Артиллеристы и пулеметчики выбегают наверх. Отбиваемся и идем вперед - сразу на глубину.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.