Похмелье - [7]

Я выдохнул. Выдохнул не сильно, чтобы запах от меня не исходил дальше, чем на метр. Записал заказ и постарался как можно быстрее покинуть каюту. По правилам я должен был повторить заказ, но делал это крайне редко. Просто потому что не любил долго находиться в обществе незнакомых людей.

Когда вышел из каюты, она снова вернулась в мою нетрезвую черепную коробку, хоть ее туда никто не звал. Вспомнились истерики, крики, ссоры.

Нормальность и правда давалась мне с огромным трудом. Любые бытовые вопросы и проблемы ставили в тупик. Копились, как снежный ком, и бесконечно откладывались на потом. Пока в один из понедельников не приходила внезапная мысль о том, как все изменить и исправить. Начать очередную новую жизнь. Привести в порядок себя и квартиру.

Носки и футболки отправлялись в шкаф на нужные полки. Пустые бутылки собирались в мешки и летели вниз по мусоропроводу. Хотелось строить планы, слетать отдохнуть в какую-нибудь сраную Турцию или купить новый телефон. Конечно, это был полный пиздеж.

Хватало меня ненадолго. Проходило время, бутылки копились. Турция обещала подождать, а старый телефон казался не таким уж и плохим. Нормальность слишком быстро наскучивала, а это означало, что скоро снова вернутся истерики, крики и ссоры.

И вот я до сих пор здесь. Поддатый и в мятой рубашке. А очередная новая жизнь даже не маячит ни на одном из горизонтов.

Хотел бы я знать, где сейчас она. Спросить, позвонить или написать. Жаль, что ничем не смогу похвастаться или рассказать о том, что изменилось. Разве что пустых бутылок стало немного побольше.

Снова выкинул ее из головы, в который раз. Надо было отправить заказ своей парочки на кухню и выпить.

Я подошел к киперу, достал блокнот и начал в него пялиться. Буквы расплывались, но прочитать написанное я все еще мог. Кофе парочка не заказала, и не заказали они ничего такого, чего бы я не смог вынести своими немного дрожащими руками. Спустя пару минут заказ был отправлен на кухню.

Я почти направился пойти покурить, но прозвенел звоночек. Парочке что-то понадобилось, пришлось возвращаться.

– Молодой человек, а не могли бы вы нас с Мишей сфотографировать?

– Да, конечно.

Ради такого Михаил даже отложил свою газету. Правда, лицо его при этом никак не изменилось. Было видно, что от этой обязанности он, как и я, хотел избавиться как можно быстрее. Будто в газете писали о чем-то крайне интересном и ему не терпелось эту статью дочитать.

Дама передала мне телефон, который сильно отличался от моего. Я не смог быстро сообразить, куда нужно было нажимать, чтобы сфотографировать их лица. Еще и в глазах немного двоилось от алкоголя и от того, что этого алкоголя во мне относительно давно не было.

Женщина потянулась ко мне, чтобы показать, как пользоваться этой штукой. Я же быстро сделал неловкий шаг назад. На автомате вспомнил про дистанцию, которую нужно было сохранять.

– Там надо на кнопочку нажать, – дала мне отличный совет женщина.

– Я понимаю.

Щелк. На экране телефона проявились довольные лица гостей. Мои руки не хотели успокаиваться, поэтому фотография получилась размазанной. Женщине понравилось. Меня поблагодарили и отпустили. Можно было идти курить и заглянуть в кладовку на чашечку чая.

Интересно, чем занимались эти люди в обычной жизни. А если не люди, то хотя бы Миша. Кем он работал и как проводил свободное время? Наверное, делал то же самое, что и в ресторане: постоянно читал газету и много молчал. Он даже не заглянул в меню. Весь заказ за него сделала его спутница. Наверное, она очень хорошо его знала. А я точно знал: это были нормальные люди, и мне в них определенно что-то не нравилось.

Работа закипела, когда я вернулся из курилки. На кухне зашевелились повара, зашумели ножи и кастрюли. От этих звуков становилось неуютно. Постепенно таяли надежды на унылый рабочий день. Оставалось успокаивать себя безлимитным доступом к алкоголю и отсутствием бизнес-ланча – главного ада официанта и всех общепитовских служащих.

Ударом в левый бок организм напомнил мне о том, что я давно не пил из своего чайника. Он постоянно выкидывал эти фокусы. Иногда непонятно, что ему больше не нравится: то, что я без остановки пью, или то, что иногда останавливаюсь.

Пришлось сделать пару вдохов и выдохов, чтобы немного прийти в себя. Я начинал постепенно трезветь, чего делать было нельзя. Это был банальный вопрос выживания. Мне необходимо было продолжать пить, чтобы хоть немного соображать и попытаться протянуть до конца рабочей смены.

Я принес пустой чайник и поставил его на барную стойку. Рома понял без слов, наполненный и теплый он вскоре снова был у меня. Я отнес чай в кладовку и вернулся в зал.

Постепенно ресторан начал наполняться людьми, появление каждого из них вызывало во мне отчаяние, смешанное с гневом. Я нырнул в дебри кухни, чтобы ни с кем не здороваться и не улыбаться лишний раз.

Тем временем зрелая парочка медленно дожевала свою еду, а Миша дочитал газету. Они еще раз пофоткались на фоне корабликов и покинули ресторан. Когда я пришел убирать каюту от их посиделок, то понял, что чаевых они не оставили.

Я не удивился, но немного расстроился. Вряд ли я дал повод усомниться в себе. Хоть и был уже достаточно пьян, отработал я относительно неплохо. Просто есть люди, которые про чаевые не знают или не оставляют их принципиально.