Похититель вечности - [87]

— Я не ожидал, что стану свахой, — сказал я ей как–то вечером. Мы сидели у меня дома — редкий вечер, когда Дентона с нами не было. Я читал новый, только что изданный роман Хемингуэя «Прощай, оружие», а она пришивала пуговицы к рубашке Томми. — Я думал, что нашел тебе работу, а не мужа.

Она рассмеялась.

— Не знаю, как далеко это зайдет, — призналась она, — хотя я его очень люблю. Знаю, он много хвастает и стремится всех уверить, что у него все под контролем, но в глубине души он очень мягкий человек.

— Неужели? — пробормотал я. Мне было сложно в это поверить.

— Это правда. Его отец… — Она покачала головой и перевела взгляд на шитье. — Я не должна об этом говорить, — тихо сказала она.

— Как хочешь, — отозвался я, — но помни, ты встречаешься не с его отцом, а с ним.

— Понимаете, он вмешивается во все, — продолжала она; похоже, ей хотелось об этом поговорить все равно. — Он постоянно давит на бедного Дентона. Все еще думает, что руководит фирмой.

— Он вложил много денег в это дело, — сказал я, играя «адвоката дьявола». — И сил. Естественно, он…

— Да, но он попросил Дентона взять на себя руководство фирмой, когда с ним случился удар. И вряд ли он не понимает, что делает. Боже мой, он работает в фирме с семнадцати лет.

Я кивнул. Возможно, она права; я едва знал Магнуса Ирвинга, встречался с ним всего раз или два — он походил на тень того человека, каким, насколько я знал, был раньше. Но вскоре после этого, в субботу, 5 октября, в поместье Ирвингов устроили грандиозный прием, и когда собрались гости — все, кто хоть что–то значил в финансовом мире Нью–Йорка, а также огромное количество друзей и родственников, — было объявлено о помолвке моего друга с моей племянницей. Я был рад за обоих — они выглядели безумно счастливыми — и тепло поздравил их.

— Как удачно убили мою секретаршу, а? — сказал Дентон, и лицо у него на миг вытянулось, когда он это произнес. — Боже мой… — Он покачал головой. — Это все неправильно. Я хотел сказать, что если бы этого не случилось…

— Все в порядке, Дентон, — ответил я. — Я понимаю, о чем ты. Судьба. Шанс. Что–то в этом роде.

— Именно так.

Он посмотрел на Аннет, которую окружила целая свита банкиров.

— Ты только посмотри на нее, а? — сказал он, тряхнув головой так, словно не мог поверить в свою удачу. — До сих пор не верится, что она сказала мне «да». Как же мне повезло…

Я заметил Магнуса Ирвинга — в обязательном смокинге он сидел в инвалидном кресле за одним из столов — и кивнул ему.

— А твой отец? — спросил я. — Как он относится к вашему браку? Одобряет?

Дентон закусил губу и на мгновение вспыхнул от злости, но быстро взял себя в руки, не желая портить себе вечер.

— Его немного беспокоит мальчик, — в итоге произнес он.

— Томми? — удивился я. — Но почему? Что с ним не так?

— С ним все в порядке, — быстро ответил он. — Мы прекрасно ладим. Мы много общаемся в последнее время. Нет, думаю, мой отец считает, что раз Аннет уже была замужем, и у нее есть ребенок… надеюсь, ты не обидишься на мои слова… а из семьи у нее только ты и все такое…

— Он думает, что она с тобой из–за денег, — просто сказал я.

— Одним словом, да. Его это беспокоит…

— Ну это просто чепуха. — Я оборвал его, готовый вступиться за честь своей невестки. — Боже мой, когда она здесь появилась, она даже не позволила мне…

— Матье, Матье, успокойся, — сказал Дентон, положив руку мне на плечо. — Я в это не верю — даже ни на секунду. Я люблю ее, ты же понимаешь. И она любит меня. Я в этом уверен. Все замечательно.

Я кивнул и постарался успокоиться — по улыбке на его лице я понял, что он говорит правду. А из разговоров с Аннет я знал, как сильно ее чувство к нему.

— Хорошо, — сказал я в итоге. — Тогда все в порядке.

— А как насчет тебя? — спросил он. — Когда нам удастся свести тебя с очаровательной молодой цыпочкой, а? Ты ведь так больше не женился, верно? — спросил он, уверенный в том, что Констанс была моей первой женой.

— Несколько раз, — ответил я. — Похоже, что я и брак — несовместимые вещи.

— Ну, времени у тебя еще полно, — рассмеялся он с самодовольным видом человека, обретшего любовь всей своей жизни. — Ты еще молод.

Теперь настала моя очередь посмеяться.

К середине октября в пакете у «КартеллКо» у меня осталось всего лишь несколько фондовых опционов, и мои отношения с Дентоном превратились из деловых в чисто дружеские. Я по–прежнему приглашал его на ланч, получая огромное удовольствие от наших споров об экономике, фондовой бирже, политике; мы осуждали Герба, который перестал поддерживать какие бы то ни было контакты с нами, хотя, полагаю, у него в это время были заботы поважнее, чем оскорбленные чувства пары старых друзей. Мне нравилось близкое общение с этой счастливой парой и Томми, нравилось играть роль доброго дядюшки в их жизни. Однако 23 октября все пошло наперекосяк.

Хотя последние несколько дней биржа была практически закрыта, 23–го числа вдруг случился наплыв продаж. На следующий день, в Черный Четверг цены упали до самых нижних отметок, и не было ни одного намека на улучшение. В тот день я вместе с Дентоном был на Уолл–стрит, на фондовой бирже и наблюдал, как маклеры кричат друг на друга, пытаясь продавать, но из–за нагнетаемой ими истерики цены падали все ниже. Дентон был вне себя от горя — он не понимал, что можно сделать, чтобы улучшить ситуацию; и тут произошло нечто странное.