Похитить Похитонова! - [32]

Вера наклонилась, отставив кругленькую попку. Она не нашла на картине инициалов, как ни вглядывалась в иероглифы написанной маслом травы. Их действительно заманили обманом. Вот какими методами златовласка собирает большие компании дома! Мухлюет немножко там, немножко тут, в итоге слывёт организатором лучших посиделок в городе.

*

Вёл Витторио. Это волновало бы его пассажирку, если бы она не была охвачена пламенем слепого возбуждения. Шаловливо раскинувшись, насколько в «Лотосе» было возможно, она тёрла клитор – не снимая трусиков и не особо задирая платье. Ей было, в общем, всё равно, обратит ли он внимание на её игру. Могла справиться и сама.

Всё же обратил – потянулся, упустил руль, догадался затормозить, снова потянулся…

Звякнул ремень, что-то мягкое сдвинуло полоску ткани и нырнуло в сочную плоть, распалённую другими мужчинами для других забав, но с аппетитом поглотившую то неведомое, что предлагала эта ночь. Хлюпанье, смех, допплеровский шорох шин за окном, шутки радиоведущего доносились до барабанных перепонок с искажением, а до мозга – с запозданием.

Смазка залила твёрдое сидение; платье пришлось подтянуть повыше. Теперь одетыми были только руки, плечи, шея. Вера вспомнила правила посещения храмов и прыснула – главное условие соблюдено, никаких обнажённых плечей! Она скорчила святую рожицу, Витторио ответил на это особенно глубоко и проникновенно.

Завтра Холмская будет презирать себя за то, как воспользовалась состоянием Витюши. Нет, сейчас. Стыд нахлынул сразу после судорог экстаза. Немалых трудов стоило убедить себя, что этот случай затеряется среди тысячи и одной услады, которые предстоят им в будущем.

Когда-нибудь потом она обязательно зажжётся от своего любимого, а не от модной фотосессии на Арининой стене.

Когда-нибудь их секс станет актом любви, а не использованием человека для мастурбации.

Когда – стоит ли загадывать?

Бывает ли так вообще?

ГЛАВА 13

– Мерзко на самом деле, – пробормотал Лотуш, просыпаясь.

Залезли в номер, одурманили иностранку – лёжа на боку, он составлял список авантюр, в которые втравила его Холмская. Вчера произошло… Шевелитесь извилины! Произошло затмение.

Днём Витя получил послание из вырезанных букв и разозлился пуще прежнего. Составительница анонимки заявляла, что не даст имени и адреса, но уверена – он разыщет её во что бы то ни стало, если считает себя настоящим сыщиком.

Во-первых, никем он себя не считал. Это была манипуляция из серии «ну ты же хочешь быть настоящим мужчиной».

Во-вторых, что тут угадывать? Автором, конечно, была надоеда Холмская, возомнившая, будто у них какие-то отношения.

Витюша скорее не её бросился бы искать, а тихий островок, куда она не дотянет свои загребущие ручищи. Маникюр у наглой особы был мужской – Лотуш, невольно скользнув по нему памятью, содрогнулся. Без лака, всегда короткие – можно было с уверенностью сказать, что она стригла ногти сама. Причём жуткими кусачками из хозяйственного магазина. И не делала больше ничего: ни масляных ванночек, ни даже удаления кутикулы. Понятное дело, с такими крошечными детскими мизинцами стыдно ходить в салон, но стоит перетерпеть минуты унижения ради того, чтобы не портить настроение окружающим.

Виктор был оскорблён до глубины души предположением, что он будет искать общества подобной персоны. С другой стороны, ему было известно, где она находится в этот день недели и в это время суток. Можно было забежать. Просто доказать, что с его детективными способностями всё в порядке, и тут же улизнуть, тем самым подчёркивая – найти он может кого угодно, только сам решает, нужно ли ему это.

Одевшись максимально дорого, он направился в приют.

*

Вера мыла кошек раз в неделю. Раньше ей хватало часа. С тех пор, как правительство организовало массовые убийства бездомных животных, спасённые прохожими страдальцы прямо-таки переполнили приют, и трудиться приходилось полдня.

Никто другой не умел так сноровисто поставить перепуганного кота лапами на край ванны или столь нежно убаюкать в ладонях лежащего на спине котёнка, без отвращения наблюдая за блохами, плавно заполняющими дно таза. Если бы ей предложили сменщика, она, вероятно, отказалась бы, ибо доверить зверей могла только собственным рукам, ласковым, надёжным и невероятно талантливым.

Никаких других видов благотворительности она не признавала.

Например, развлекать в клоунском парике больных детей просто преступно. Получая столько внимания благодаря недугу, они застревают в нём и даже начинают считать себя лучше здоровых.

А жертвовать деньги на лечение бессмысленно в стране, где и так медицина бесплатна. Многим хочется отдельную палату, компьютерные игры, джип для мамочки и, кажется, что-то ещё, ах, да, консультацию забугорного специалиста, но зачем идти на поводу у профессиональных попрошаек, когда по всей стране страдают от грубости врачей, антисанитарии, нехватки лекарств другие дети, другие взрослые – без хотелок, без фоток со звёздами на сайтах фондов и, самое страшное, без надежды?

Когда сама Вера лежала в больнице, её единственным желанием было выйти как можно скорее.

Находились там и девочки, которые хитростью оттягивали день выписки. Такой же диагноз, как у неё, они преподносили в более трагическом свете, не только сызмальства присасываясь к халявному источнику подарков, но и получая больше человеческого внимания к своим жалобам. Плакали они – персонал спешил на помощь, плакала Вера – ей велели заткнуться или кидали изощрённую угрозу, из-за которой она не могла уснуть в тот вечер и просыпалась в холодном поту много лет спустя.