Похищенный - [33]

— Конечно, он обвинял меня. Меня оставили в больнице… Я хотела там остаться, рядом с Андре. И меня с ним надолго оставили. Я все держала его на руках и думала, что он ко мне вернется, что я смогу его отогреть… Но конечно… — Рассказывая, она, казалось, снова переживала то давнее безумие.

— Ваш муж, наверное, приехал в больницу. Как он повел себя? — мягко спросил Джон Тейлор. Очередной важнейший вопрос. И снова на агента ФБР смотрели невидящие глаза.

— Он стал бить меня… Он сильно бил… Долго… Потом мне сказали… Нет, неважно… Я подумала… Сказали, что, когда я прыгнула на лед…

— Миссис Паттерсон, что он делал?

— Он чуть не убил меня. Говорил, что из-за меня погиб Андре, что я во всем виновата… Правильно, я заслужила… — Она захлебнулась слезами и издала какой-то странный звук, напоминающий собачий вой. — Я потеряла ребенка.

Она опять посмотрела на него, а он положил руку ей на плечо и притянул к себе, чтобы она могла поплакать ему в плечо. Она прижалась к его груди, а он принялся безотчетно гладить ее по голове.

— Боже мой!.. — Только тут смысл ее последних слов дошел до него. — Вы были беременны…

— На шестом месяце… Девочка… Умерла в тот же день, что и Андре.

Мариэлла долго молча плакала, а Джон Тейлор поддерживал ее.

— Я так вам сочувствую… С вами столько случилось… Вам пришлось много перестрадать. И я опять заставил вас все это пережить…

Что ж, у него не было выбора. Ему обязательно нужно было знать то, что она скрывала. Он видел по ее глазам, что она пережила трагедию, но он предположить не мог, что все было так ужасно.

— Со мной все в порядке, — тихо произнесла она. В каком-то смысле так оно и было. А в чем-то совсем даже не в порядке. Она вдруг вспомнила, что с ней не было Тедди. Это уже слишком много для нее. И поэтому Джон Тейлор теперь просто обязан найти его.

— Мне было потом очень плохо. И очень долго.

Наверное, это можно назвать нервным срывом или еще как-нибудь. Мне кажется, Чарльз тоже был не в себе. В тот вечер его пришлось оттаскивать от меня. Потом мне сказали, что во время похорон он совершенно сорвался. Не знаю, мне не разрешили пойти. Меня положили в частную клинику в Вилларе, и я пролежала там двадцать шесть месяцев. Лечение оплатил Чарльз, но я его не видела. Наконец, перед тем как выписывать меня, его пустили ко мне. Он просил меня вернуться, но я уже не могла. Мы оба с ним думали, что это я убила нашего сына. Даже, может быть, обоих наших детей. Я ведь не только не усмотрела за Андре, но еще и прыгнула в воду, и от этого погиб второй ребенок.

— Да что же вы могли сделать? Неужели позволить Андре утонуть?

— Нет, я все правильно сделала, но прошло два года, прежде чем я пришла к такому выводу. А потом еще шесть лет надо было жить с этим. Я думаю, — она опять расплакалась, — я решила, что Тедди потому родился, что бог решил простить меня. Когда я никак не могла забеременеть от Малкольма, я все время думала, что он наказывает меня.

— Ерунда. Вы и так уже наказаны. Вы ничего не сделали плохого, чтобы заслужить такое наказание.

Она печально улыбнулась человеку, с которым только что разделила тайну своей жизни.

— Все эти годы я тоже старалась себя в этом убедить.

Он еще раз дотронулся до ее ладони, потом подлил ей чуть-чуть бренди в чай. Ему было трудно поверить, что она ничего не рассказала Малкольму. Как же тяжело было ей нести это невыносимое бремя! Неудивительно, что она страдала от головных болей.

— Теперь расскажите про вашу встречу в церкви, — попросил он, но смысл этой встречи он уже понял.

— В тот день была годовщина… смерти детей. В этот день я всегда хожу в церковь и ставлю свечи за упокой их душ. И еще за родителей. И вдруг появился Чарльз, как призрак.

Радостной ли была та встреча, подумал про себя Тейлор. Теперь он был полностью на стороне этой женщины, и потому, что она пережила так много горя, и потому, что она нашла в себе силы жить дальше. Она была сильнее и глубже, чем могло показаться с первого взгляда. Теперь ему захотелось получить ответ еще на один вопрос:

— Вы его все еще любите?

— Да. Думаю, что какая-то часть моего сердца, души моей навсегда принадлежит ему. — Она говорила теперь так открыто и искренне, что невозможно было не поверить ей. Тейлор вспомнил шофера, который орал, будто миссис Паттерсон ходит на свидания с «любовником», и его передернуло. А Мариэлла добавила с полной убежденностью:

— Но он принадлежит прошлому. Эта часть моей жизни окончена.

— А он что хотел? Чтобы вы вернулись к нему?

— Не знаю. В соборе Святого Патрика мы говорили недолго, нам обоим было трудно говорить. Он сказал, что я ни в чем не виновата, но я знаю, что он всегда будет обвинять меня. Он обвинял меня в том, что я убила нашего сына. Преступная небрежность. — Мариэлла отвернулась от Тейлора, и он почти заставил ее глотнуть чаю с бренди. — И ведь правда. Я была совсем девчонкой, мне был двадцать один год, и я допустила непростительную ошибку. Я говорила с той женщиной совсем недолго, а Андре тем временем отошел от меня. Я была удивлена, что Чарльз намерен простить меня, я же знаю, что он чувствовал тогда.

— А он действительно намеревался вас простить? Вы абсолютно уверены?