Похищенный шедевр, или В поисках “Крика” - [60]

— Британцы не используют оружия, — отшучивается он и, безусловно, лукавит. В случае необходимости Хилл отдал бы предпочтение американскому оружию.

Его философия проста. Еще во Вьетнаме стало понятно: как только появляется оружие, ничего хорошего не жди.

— Отсутствие оружия не создает для меня неудобств. Скорее наоборот — так я чувствую себя спокойнее. Зато оружие дает ложное ощущение безопасности.

Военная присказка «сначала стреляй, потом думай» гарантирует лишь неприятности. Руководствуясь этим принципом во Вьетнаме, Хилл едва не убил товарища.

— Его звали Пиви. Испанец по крови, из-за невысокого роста похожий на вьетнамца, по дурашливости носил каску задом наперед, как иногда надевают бейсболку.

Однажды утром Хилл заметил что-то странное в зарослях кустарника.

— Чья-то голова в необычной каске маячила среди зелени. Я прицелился и собрался уже выстрелить, как вдруг понял, что это Пиви. Нас разделяли считанные метры, и я наверняка разнес бы ему башку.

Чарльз не большой любитель всевозможных технических устройств. Он пользуется мобильным телефоном и электронной почтой, но это скорее продиктовано необходимостью. Техника имеет свойство подводить владельца в самый ответственный момент.

Во время тайной операции в Чехии иного выхода просто не осталось, как доверить жизнь технике. Немецкая сторона, сотрудничавшая с ФБР, вручила Хиллу портфель, в который вмонтировали электронное устройство, срабатывающее при нажатии кнопки. Встреча с бандитами состоялась в подземной автостоянке гостиницы в Вюрцбурге. Продавцы разложили украденные сокровища перед потенциальным покупателем. Немецкая полиция ждала сигнала, готовая немедленно выехать на место, однако электроника не сработала. Система дала сбой то ли потому, что дело происходило под землей, то ли из-за другой технической накладки. Повторное нажатие кнопки дало тот же результат.

Полчаса внедренный агент тянул время, внимательно рассматривая произведения и распинаясь перед грабителями о творчестве Лукаса Кранаха, Веронезе и Рени. Он надеялся, что полиция догадается о срыве плана. По мере возможности вновь и вновь незаметно нажимал на кнопку, в надежде, что сигнал сработает. В конце концов, почуяв неладное, на место прибыла оперативная группа и всех арестовала. «Артдилер» и глава преступной группы лежали на полу рядом лицом вниз. Полицейский наклонился к Чарльзу и прошептал:

— Хорошая работа.

Глава 27 МЕСТО В ПЕРВОМ РЯДУ ПАРТЕРА

Для работы внедренным агентом будто создан тот, кто предпочитает участвовать в игре, а не наблюдать за играющими, но иногда участники игры становятся и наблюдателями. Деннис Фарр, директор Кортолда, на момент, когда похитили картины Брейгеля стоимостью два миллиона фунтов, один из немногих людей, кому довелось наблюдать за ходом тайной операции, «сидя в первом ряду партера».

Фарр — высокий, худой человек с интеллигентной внешностью и безупречными манерами. Когда из музея пропала картина, ему пришлось вести телефонные переговоры с преступниками, в то время как полиция слушала разговор и по ходу давала подсказки. Директор прекрасно справился с задачей. «Кто-то в зрелом возрасте открывает в себе талант трагического актера», — отшучивался он позднее.

У Чарльза Хилла и Денниса Фарра сразу же сложились дружеские отношения. В день знакомства детектив оказался на высоте, продемонстрировав «доктору Фарру» глубокие познания в искусстве и коллекции Кортолда в частности. Брейгель — один из самых любимых художников Хилла. Завораживало умение голландца передавать игру света и тени, которое в полном блеске представлено на украденной картине «Христос и женщина, уличенная в прелюбодеянии». Фарр поддержал разговор, и мужчины увлеклись обсуждением сходства приемов изображения свето-теневой фактуры Рембрандта и Вермеера.

Фарр начисто лишен снобизма, поэтому его прекрасно приняли и другие детективы отдела по борьбе с хищениями предметов искусства и антиквариата, Хилл же его покорил.

— Уже в первый день знакомства я отметил, что этот человек совершенно не похож на полицейского, — вспоминает директор Кортолда.

Во время второй встречи Фарр увидел совершенно другого человека — неразговорчивого, погруженного в раздумья. Позднее выяснилось, что планировалась встреча Хилла с преступниками, и ему требовалось время, чтобы собраться, войти в роль.

И хотя перед ним не стояла задача предстать перед преступниками в образе авторитетного специалиста в области искусства, все же следовало обдумать план действий и линию поведения.

— Меня ждал образ не знатока искусства, а человека, вкладывающего деньги в дорогие творения, эдакого Ральстона Риджвея из техасского Далласа. Таких парней полно. Они покупают фальшивки и новоделы, втридорога переплачивают за второсортные вещи. Для них вложение денег в искусство — способ поднять статус в обществе. Вот кем я хотел предстать — человеком с деньгами, но без здравого смысла.

Детектив назначил встречу с преступниками на Стрэнде в «Савое», старинной лондонской гостинице с видом на Темзу. Идеальный вариант, прихвати продавцы с собой картину. Хилл передал бы им деньги, и в этот момент из укрытия появилась бы группа полицейских и арестовала мошенников.