Похищенный шедевр, или В поисках “Крика” - [58]

— Я был тронут его словами, — вспоминает Чарльз годы спустя. — Никто прежде не говорил мне ничего подобного. Сид — опытный человек, самый авторитетный из всех тайных агентов. Много о нем слышал, но знаком не был. После той операции я стал одним из его протеже.

Глава 26 ИСКУССТВО ОБМАНЫВАТЬ

Хилл, немало лет посвятивший поиску дела всей жизни, нашел себя в работе тайного агента. Для такого занятия необходим человек, знающий, как триста лет назад художники наносили мазки на холст, и могущий выбить дверь в квартиру, за которой скрывается преступник. Все это — как будто о Хилле.

Образцом для подражания Чарльз всегда выбирал умных, талантливых людей, но поскольку самого природа наградила беспокойной, мятежной натурой, его, несмотря на начитанность, чуть не исключили из университета. В армии не получил повышения из-за ссоры с командиром, в Скотленд-Ярде, по мнению Хилла, что ни начальник — «полный болван». Карьера его не задалась.

— Лучше всего в жизни у меня получалось портить отношения с людьми, — усмехается детектив, и это звучит весьма убедительно.

Для волка-одиночки существование в стае невозможно.

— Я презирал армию, но любил сражаться. Мне нравилось находиться в компании единомышленников. Из меня вышел хороший боец, но плохой солдат, так же как сейчас я хороший детектив, но плохой полицейский.

Работа тайным агентом, предполагающая серьезную подготовительную часть и не требующая участия большого количества людей, дала свободу, о которой он мечтал. Вдруг все то, что прежде являлось недостатком — презрение к авторитетам, аристократический акцент, привычка сложно выражаться, интерес к разгадыванию тайн, все, что раньше делало его отщепенцем, — стало достоинством и пригодилось по роду службы. Главное в работе тайного агента — не походить на полицейского. Никому и в голову не пришло бы, что Хилл — полицейский.

— Стражи порядка в Англии выглядят похоже, — считает эксперт по страхованию Марк Далримпл. — Всегда носят недорогие костюмы, простые классические галстуки, ходят в начищенных ботинках, коротко стрижены. — Далримпл берет бокал и оглядывается вокруг, словно желает найти кого-то, кто станет подтверждением его слов. — Как только полицейский где-нибудь появляется, преступники сразу понимают, кто перед ними. Но никто не примет за полицейского Чарльза Хилла.

И дело не только в умении маскироваться, к услугам детектива не так много вариантов, которыми можно воспользоваться. Один из коллег, например, внедрился в неонацистскую банду и предотвратил взрыв синагоги. Хилл в отличие от Джона Клиза[38] не смог бы сойти за скинхеда — актерские качества весьма скромны, — но тщеславие и лидерские качества не позволяют останавливаться на достигнутом.

— Тайные полицейские операции осуществляют в основном с целью расследования преступлений, связанных с наркотиками и оружием, — говорит Дик Эллис. — В бандитскую группу внедряется наш человек, и через какое-то время мы празднуем успех. У нас есть несколько обученных, ловких офицеров полиции, которые участвовали не в одной операции, но парни не выдавали себя ни за кого, кроме преступников. Это их актерское амплуа.

Агента, внедренного в банду скинхедов, зовут Роки. Этот опытный, крепкий человек, похож на Чарльза Бронсона. В полицейских кругах Роки известен тем, что швырнул стол в сержанта и, самое интересное, вышел сухим из воды. С ним мог управляться только его партнер. Хилл, поддерживающий с обоими дружеские отношения, отзывается о них не иначе как о «монстре и его менеджере».

— Роки вряд ли сошел бы за представителя Музея Гетти. — Дик Эллис разражается смехом. — Роки скорее делец, промышляющий на черном рынке. Если же вам нужен образованный эстет, то это, конечно, Чарльз.

Почти всегда Хилл входил в образ общительных американцев или канадцев с толстым кошельком.

Несмотря на годы, прожитые в Северной Америке, изображать американца сыщику не так просто, как могло бы показаться. Проще всего следить за акцентом. Американцы опускают интонацию к концу фразы, выделяя отдельные слова, англичане же делают интонационный акцент на конец фразы, как это бывает, когда мы задаем вопрос. Важно следить за тем, чтобы не ставить утверждение в конце вопроса — «не правда ли?» — присущее речи англичан. Сложности встречались на каждом шагу. К примеру, лифт и метро у англичан и американцев имеют разные названия, об этом нельзя забывать. Труднее управиться с ударением в словах, отличным от случая к случаю. Есть различия и в искусствоведческих терминах. Англичане в отличие от американцев произносят фамилию Ван Гог на голландский манер. Особую опасность представляли эмоциональные выражения, присущие разговорной речи. Стоило не так, как это принято у американцев, поблагодарить официанта — и тебя раскусили. Следить приходилось не только за речью, но и за манерами. Американцы по-другому пользуются столовыми приборами — порезав мясо на кусочки, кладут нож на стол и едят вилкой, которую держат в правой руке. Изображая американца, Хилл иногда затевал живой разговор, чтобы иметь возможность, жестикулируя, привлечь внимание к правой руке с вилкой.