Похищенный шедевр, или В поисках “Крика” - [40]

— Эта картина очень много значит для меня по двум причинам. Возле нее Альфред сделал мне предложение. А во время нападения на особняк банды Дагдейл нас связали и оставили под ней.

Первое, самое нелепое ограбление Рассборо в 1974 году организовала Роуз Дагдейл. Наследница огромного состояния, получавшая от трастового фонда двести тысяч долларов ежегодно на личные нужды, выросла в поместье площадью двести пятьдесят гектаров. Ее родители владели особняками в Лондоне и Шотландии. Дагдейл училась в швейцарской школе, изучала экономику в Оксфорде. В двадцать лет Роуз провозгласила целью своей жизни революционную борьбу. Несмотря на беззаботную жизнь, по ее словам, она «насмотрелась такого, от чего все внутри переворачивалось».

— Мой первый бал стал одним из тех тошнотворных мероприятий по выбросу на ветер денег, на которые полсотни пенсионеров могли бы жить полгода, — заявила она репортерам после ареста.

Ею двигали амбициозность и бесшабашность. В июне 1973 года, в возрасте тридцати двух лет, Дагдейл похитила несколько картин, серебро, драгоценности из дома своих родителей и была почти сразу схвачена. Доходы, полученные от продажи краденого, она планировала пожертвовать в ИРА.

— Полагаю, вероятность того, что вы снова преступите закон, очень велика, — резюмировал судья, но все-таки освободил ее из-под стражи.

Спустя полгода предсказание сбылось. В январе 1974 года, совершая туристическую поездку по графству Донегал, Дагдейл арендовала вертолет, якобы для осмотра достопримечательностей. Она попросила пилота помочь ей погрузить на борт четыре молочных бидона, затем захватила вертолет, пригрозив пилоту тем, что в каждом бидоне находится взрывное устройство. Дагдейл планировала сбросить самодельные бомбы на полицейский участок. Как выяснилось позже, в опасности находились все, кроме полиции. Один бидон едва не взорвался в вертолете, его пришлось сбросить в реку. Два других не достигли своей цели и упали в море. Последнюю бомбу Роуз все-таки сбросила на строящееся здание, но адская машина не разорвалась. Дагдейл удалось избежать наказания.

Через месяц после захвата вертолета февральским вечером 1974 года охранник особняка Кенвуд на севере Лондона, в котором располагался небольшой музей, услышал скрежет металла и последовавший за ним звук разбитого стекла. Хранитель ценностей ринулся наверх и обнаружил спиленную оконную решетку. Преступник проник в помещение, снял со стены картину «Гитаристка» Вермеера и скрылся. Ограбление, как потом заявила полиция, послужило образцом примитивного взлома.

На картине голландца изображена молодая женщина, поглощенная игрой и пением. Художник так мастерски выписал струны, что можно почти физически ощутить их вибрацию и услышать мелодию. На столике в углу лежат несколько книг. Трогательная сцена освещена янтарным солнечным светом.

Поврежденную картинную раму нашли в Хэмпстеде — преступники бросили ее в кустах. Реакция общества и средств массовой информации на ограбление, как всегда, оказалась парадоксальной: негодование в сочетании с безразличием. С одной стороны, украденный шедевр — бесценное произведение искусства и его возвращение должно стать первостепенной задачей, с другой стороны — это всего лишь картина. Телевизионщики устроили шумиху вокруг ее исчезновения и ограничились лишь устным описанием, даже не показав изображения. Компания-правообладатель потребовала заплатить за цветной слайд десять фунтов, а каналы Би-би-си и Ай-ти-ви решили сэкономить.

Вдруг ситуация приобрела неожиданный оборот. Газеты и радиостанции стали получать анонимные звонки. Полотно, написанное триста лет назад, стало заложником конфликта конца двадцатого века. «Гитаристка» будет уничтожена, если власти не переведут в одну из ирландских тюрем активисток ИРА сестер Долорс и Мэрион Прайс, отбывающих наказание в английской тюрьме. Годом ранее сестер осудили за серию автомобильных взрывов в Лондоне, в результате которых пострадали двести тридцать человек.

Сестры Прайс, приговоренные к пожизненному заключению, объявили голодовку и выдвинули требование перевести их в ирландскую тюрьму. Однако они ничего не знали о похищении картины Вермеера, имевшей целью шантаж властей. Две недели спустя после похищения шестого марта 1974 года в лондонскую газету «Таймс» пришел конверт, внутри которого оказалась полоска холста размером два с половиной сантиметра в длину и полсантиметра в ширину, а также странная записка, напечатанная без знаков препинания строчными буквами на листке тонкой голубой бумаги. Кусочек холста отрезали от «Гитаристки». В записке говорилось: «…неблагодарные сестры прайс капиталистическое общество превыше всего ставит не человеческие ценности а свои сокровища поэтому безумие будет возведено в крайнюю форму картина будет сожжена на веселом празднике в ночь святого патрика».

В День святого Патрика Альберт Прайс, отец осужденных сестер, обратился к похитителям с просьбой вернуть картину. Его дочери, говорилось в заявлении, изучавшие историю искусств, не хотят, чтобы картина великого голландца пострадала.

— Долорс не раз видела эту картину, — говорил в интервью Прайс, — и сказала мне, что до наших дней дошло немного замечательных произведений Вермеера. Ее уничтожение стало бы несмываемым грехом. Мои дочери очень благодарны за усилия, направленные на их перевод в ирландскую тюрьму, но им бы не хотелось, чтобы что-то случилось с полотном.