Похищенная - [20]

— Я говорил, что у тебя длинный язык? Я пообещал, что помогу тебе добраться до Детройта, но не уточнил, в каком виде. Так что я могу его укоротить.

И, кажется, он не шутил.

Я отвернулась к окну, вглядываясь в постепенно чернеющее небо. Не прошло и двух часов с моей истерики, утреннего солнца, что играл с табачным дымом, а погода уже начала меняться, предвещая проливной дождь, о котором щебетал телевизор на заправке. Мне вспомнилась та накрашенная сучка, и я удовлетворенно улыбнулась, представляя ее разочарованный вид и радуясь своей маленькой победе. И поебать, что эта победа стоит несколько сотен тысяч, которые озвучил Николас, согласившийся мне помочь.

— Что ты планируешь делать? — ну ладно, хорошо, я не могу молчать вечность, тем более мудак вроде как был в хорошем настроении.

— Для начала нам нужно сменить тачку.

— Жаль, мне нравится эта, — я провела ладонью по кожаной обивке сиденья и устроилась поудобнее, на самом деле понимая резонность слов Николаса. Машина слишком заметна, если не сказать, что попросту бросается в глаза — своей роскошью и индивидуальностью, тем более, что Тейт, или как там его, наверняка знает о её существовании.

— Мне тоже.

Первые капли дождя ударили в лобовое стекло, и я вновь взглянула на небо.

Настроение погоды менялось также быстро как и настроение мистера сама привлекательность, потому что следующую мою реплику он заткнул предостерегающим взглядом и последующими словами:

— Ты обещала не надоедать. Помни об этом, когда вдруг решишь вновь поболтать.

Я замерла на полуслове и закрыла рот.

В салоне раздалась телефонная трель, а мистер мудак не торопился его взять, и, кстати, этому поступку тоже было объяснение — его могли вычислить, те, кто устроил за мной охоту.

Я нервно поерзала на месте, пытаясь избавиться от давления джинс, то и дело напоминающих мне об отсутствии белья.

Мистер сама привлекательность смерил меня убийственным взглядом. Костяшки его пальцев побелели, и, могу поспорить, он тяжело вздохнул. Двигатель работал мерно и слаженно, посылая в салон приятное слуху рычание двенадцати цилиндров.

Я виновато улыбнулась и пожала плечами, извиняясь за лишние неудобства в виде моих нелепых телодвижений. Дождь начал отчаянней стучать по стеклу. Хотелось есть, спать и в туалет. Хотелось стакан прохладного грейпфрутового сока и горячую ароматную ванну, спрятанную под облаками пены. Хотелось нормального человеческого комфорта: чистой одежды и возможность привести себя в порядок.

Я чувствовала нарастающую усталость от бессонной ночи, проведенной в квартире Николаса, поэтому чуть откинула спинку сиденья, приняв полулежачее положение. Говорить о своих желаниях мистеру тысяча настроений было страшновато, хотя, думаю, он был бы не против такого расклада.

Глаза постепенно слипались, и я не заметила как задремала. Только когда сбоку хлопнула дверца, я открыла глаза и непонимающе уставилась в залитое дождем лобовое стекло. Впереди, чёрной точкой, маячила высокая фигура Николаса, направившегося к широкой двери одноэтажного здания, напоминающего какой-то склад. По обе стороны от дороги стояли разномастные машины, разных возрастов и размеров: седаны, купе, минивены, огромные внедорожники — всё, что я смогла рассмотреть через пелену дождя, обступившего меня со всех сторон.

Чтобы хоть как-то развлечь себя, я начала переключать радио — диски в машине отсутствовали напрочь, видимо, Николас не был меломаном, а судя по его поведению, так и вообще предпочитал тишину.

Прошло ровно двадцать минут с его ухода.

Мне становилось не по себе, и я то и дело поглядывала на дверь, в которой он исчез. Широкая железная махина не собиралась его выпускать, вызывая у меня искреннее беспокойство.

Нервы накалялись с каждой последующей минутой, пока я не решилась сходить за ним.

Прохладный дождь обрушился на меня беспрерывным потоком, я же безрезультатно старалась прикрыть себя руками, чувствуя, как постепенно намокает одежда, а волосы начинают приобретать вид сырых паклей.

Женщина во мне вновь запротестовала.

За то время, что я бежала до двери, я успела промокнуть насквозь, а Николас всё также оставался внутри.

Выйти под дождь было плохой затеей, зайти в здание — ещё хуже, потому что как только я оказалась внутри, то сразу наткнулась на мистера мудака, тут же развернувшегося на шум. Вместе с ним развернулся и парень, стоящий с ним рядом и и громко присвистнувший. Он нахально уставился в район моей груди, где уже обитал взгляд Николаса, и широко улыбнулся, наверняка находя мой вид забавным.

Или… стоп…

Это было ощущение дежавю.

Я вспомнила гостиную в квартире мудака, вспомнила Тейта и слова про прекрасное зрелище. Я опустила взгляд и прошипела сквозь зубы, тут же неловко обнимая себя за плечи.

Мне было стыдно настолько, что я не могла произнести ни слова в свое оправдание.

Моя грудь поздоровалась со всеми просвечивающими через ткань сосками и ореолами вокруг них.

Николас в несколько шагов преодолел расстояние между нами и встал вплотную ко мне.

— Подними руки.

— Что? — я смотрела на него растерянно и непонимающе, пока он не сжал челюсти и не дернул уголком рта, что означало, скорее всего, крайнюю степень его раздражения.