Похищение в Тютюрлистане - [11]

Добежав до столов, солдаты остановились как вкопанные. Блабланцев не было видно. Кругом, насколько хватало `глаза, громоздились пончики, ноги вязли в грудах конфет… Изголодавшиеся солдаты набросились на еду. По всему городу раздался хруст и зловещее чавканье, весёлое бульканье мёда и вин.

Огромные бочки возвышались пирамидами, преграждая захватчикам путь. Чем дальше, тем медленнее мы продвигаюсь вперёд, солдаты расстегнули пояса, многие побросали оружие, чтобы обеими руками хватать лакомые куски. Вот что писал об этом летописец: «Словно голодные волки, набросились они на сии яства, тучнея с каждою минутою, и казалось, то скоро они с треском лопнут, испустив дух…»

Напрасно призывал граф Майонез: «Вперёд, во дворец! У нас будет время окончить пир, ведь мы уже утолили голод!»

Напрасно кричал я: «Братья, это ловушка!»

Пробежав несколько шагов, солдаты вновь чуяли аромат ванили, запихивали в рот апельсины, пережёвывали грозди винограда. Доставая из голенищ конфеты, они грызли их и тут же небрежно выплёвывали, чтобы схватить золотые круги душистого ананаса. Воины лезли вверх, где стояли бочонки с надписью «Блалина». На блабацком это значит — «Малина». Густой и сладкий сок наполнял шлемы. Облизывая усы, захмелевшие гвардейцы врывались в опустевшие дома, где манили ко сну устланные перинами и подушками ложа, еще не остывшие после недавнего бегства хозяев. Суровые ветераны швыряли в угол сапоги и падали на кровать, утопая в мягком пуху. «Никто не заметит, что одного не хватает», — думал каждый из их, мирно засыпая.

Армия таяла на глазах. Лишь самые жадные еще пробирались вперёд. Когда мы дошли до последнего поворота, осталось всего несколько человек.

Перед нами открывался вид на рынок, где столпились полуголые, перепуганные горожане. Нас отделяла от них только хрупкая баррикада из лёгкого, будто крылья бабочек, хвороста, который был скреплён кусочками нуги.

— За мной! — крикнул граф Майонез. Я бросился вперёд и начал бить клювом. Сладкими облаками взвилась в воздух сахарная пыль. Липкая нуга облепила всю шпагу графа, и он с отвращением отшвырнул оружие прочь. Крошки ароматного теста забились в мой клюв. Я время перегибался вперёд, — так отягощал меня мой переполненный желудок, угрожая лопнуть каждую минуту.

Ударив изо всех сил плечом, я пробил брешь. Блабона принадлежала нам!

Однако на рынок нас вбежало только трое, — рухнувшая гора хвороста погребла под собой графа Майонеза. Было слышно, как мечется разъярённый вождь и как с треском ломается сухой хворост.

Мой долг был бежать за королём, и я не мог поспешить на помощь полководцу.

Навстречу нам вышел король Цинамон. Но на его лице не было и тени огорчения.

— Победа! Победа! — закричал я.

— Да, король Цинамон, — сказал Толстопуз, — город уже взят.

— Да, — приветливо усмехнулся король Цинамон, — город взят, но куда делась ваша армия?

— Это была не рыцарская борьба, это была подлая ловушка.

— А кто первый, нарушив международное соглашение, сделал эту пакость с осами?

И тогда, схватив рожок, я вытряхнул из него конфеты и изюм и заиграл сигнал тревоги!

Еще не придя в себя после сна, объевшиеся гвардейцы высыпали на улицы. Многие из них, заслышав металлический голос моего рожка, медленно шли на четвереньках, многие ползли.

Но это неопровержимое доказательство солдатской верности и трогательной любви к монарху волновало до слёз.

Вскоре нас окружил вооружённый отряд. Король Цинамон, видя эту неопомнившуюся после сна и сотрясаемую икотой армию, готовую к отчаянной схватке, к решающему бою, подошёл к королю Толстопузу и протянул ему руку.

— Ты взял Блабону, а я победил твою армию. Наша честь спасена! Помиримся…

Они пожали друг другу руки и поцеловали друг друга в плечо, точно так, как голуби на карнизах потирают свою головку о крыло.

Да, а потом наступило всеобщее братание. Крича от радости, толпа бросилась на нас и понесла нас на руках. Лопнув сапфировыми звёздами, в небо взлетели бесчисленные ракеты.

Что это была за ночь!..

Лишь на третий день удалось вытащить нашу армию из гостеприимных блаблацких альковов. На площади состоялся парад. Оба короля, восседая на помосте, обтянутом малиновым сукном, раздавали воинам награды.

Тогда я получил два ордена — блаблацкий и тютюрлистанский, а мой рожок — золотую цепь.

— А что стало с графом Майонезом? Он не задохнулся?

— Ну, что ты!.. Он вылез из-под хвороста здоровёхонек, только слегка припудрен сахаром. Граф получил великолепный пергаментный свиток с печатями и новым гербом «Облизанная ступня».

Под непрестанные крики ликования прошли, по-братски обнявшись, солдаты обеих армий. Дождь цветов падал с балконов. Даже старые ветераны не помнили более волнующей минуты.

Чего только нам не обещали!.. Каждый окончивший службу солдат должен был получить грядку, на которой он имел право сажать редиску; по субботам нам было разрешено бесплатно кататься на лодке в городском парке. А под новый год нам должны были выдавать по пять блинов с розовым вареньем, собственноручно испечённых королевой Клепонией.

Увы, время уносит всё!..

Даже Узелок должен был стать помощником королевского портного и носить подушечку с иглами, а рыжий Прыг, выучи он таблицу умножения, стал бы правой рукой казначея.