Похищение - [31]

Я подошел и дотронулся до щеки. Теплая. Конечно, ведь я разговаривал с ней не так давно. От неё пахло духами. Духами и смертью. Смертью сильнее.

ГЛАВА 31

НАПАДЕНИЕ

В этот момент за моей спиной раздался рев, много глоток разом взвыли и в комнату из коридора, словно черти из преисподней, посыпались мужики в масках, камуфляже и с автоматами. Меня с ходу стали пинать ногами, потом кто-то ударил в лоб прикладом, я упал, меня продолжали бить ногами. Кто-то из особенно рьяных наступил мне на шею, чужие руки со всех сторон полезли обыскивать, оружие не нашли, и это народ завело ещё сильнее; но я не сопротивлялся, и бойцы, сковав наручниками мои руки за спиной, скоро выдохлись.

Потом я лежал, все ходили, курили, перешагивали через меня, смотрели на мертвую Катю (я уже не сомневался, что это была Катя), звонили начальству и по личным делам. Наконец меня рванули за ворот пиджака, предлагая встать. Наручники за спиной больно сдавливали запястья. Возбужденно блестя глазами в вырезах масок, стал меня допрашивать один из этих безликих.

- Кто такой? Зачем пришил? Кто тебя послал? Где остальные? бессмысленный град вопросов.

Я сказал, что документы во внутреннем кармане пиджака. А когда они все молча ознакомились с моим удостоверением, предложил позвонить майору Степанову в Центральный РУБОП. Сообщил номер телефона. Один из бойцов все-таки набрал номер. Начал выяснять, куда он попал. Попал он куда надо, я почувстовал по тону. Потом мне сунули трубку под ухо, которую я прижал плечом.

Майор Степанов ржал, словно племенной жеребец. Наконец, сквозь наплывы идиотского смеха, он поздравил меня с приключением и посетовал, что не видел, как меня задерживали.

- Ребята, небось, при виде такого бугая дали волю рукам. Может тебя и ногами пинали? - спросил он, а когда я подтвердил, вновь залился жизнерадостным смехом. А когда я сообщил, что разговариваю с ним в наручниках, причем руки скованы за спиной, веселью его не было предела. Мне, впрочем, показалось, что он переигрывает. А там кто его знает?

Наручники все же с меня сняли. И отдали документы. У меня болела голова от удара прикладом, а все тело от их сапог. Я был злой и неудовлетворенный.

С моих слов быстро составили протокол, дали мне подписать и попросили удалиться. Наверное, пытаясь извиниться, сообщили, что был звонок о нападении на квартиру и убийстве женщины. Поэтому со мной так круто и обошлись. Ладно, с кем не бывает.

Я вышел на лестничную площадку и захлопнул за собой дверь. Из квартиры доносился шум голосов. Проводились следственные действия. Я позвонил в соседнюю дверь. Никто не отозвался. Перешел к другой двери. Позвонил, все время прислушиваясь к тому, что творится у оперов. Дверь, куда я звонил, приоткрылась. Она была на цепочке.

Ухоженная старушка с мелко завитыми красными волосиками посмотрела мне в живот, потом стала поднимать взгляд. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть мой лик - сама была маленького роста. Увиденное её не обрадовало, но и не испугало. Что произошло, она уже знала.

- Вы из милиции? - спросила она, растянув ярко накрашенные губы в светской улыбке.

Подтвердив её предположение, я сразу спросил, не видела ли она что-нибудь подозрительное, ну, она сама должна понимать...

Как же, как же. К Катечке приходила женщина. Наверное, такого же поведения. Ну, понятно, какого поведения. Но одета хорошо. На ней был костюмчик стального цвета, даже переходящий в легкую голубизну, юбка ниже колен, блузочка с таким вот воротничком... отложным воротничком и ленточкой вместо галстука в тон костюма. А туфли...

Когда она стала рассказывать, я сразу вспомнил о той красотке, что недавно стучала каблучками, сбегая мимо меня вниз по лестнице. Значит, я правильно предположил, что она вышла из квартиры Кати.

- Брюнетка небольшого роста, черные глаза...

- Вы её знаете?

- Нет, я видел её, когда поднимался сюда. Я с ней разминулся, она как раз спускалась вниз.

- Вы хотите сказать, что это она убила Катю? Какой ужас! Такая приличная, хорошо одетая дама!.. Кто бы мог подумать!

Я встал. Старушка не сразу заметила, что я собираюсь уходить. Полученные от меня сведения помогли ей скинуть лет двадцать: глаза у неё блестели, на сухоньких щечках рдел живой румянец, пальцы машинально перебирали кружавчики скатерти.

- Может к вам ещё зайдут... мои коллеги, - сказал я. - А мне пора.

Я вышел на лестничную площадку. Дверь за мной тут же закрылась, чтобы тут же открыться уже на цепочке. Галина Степановна (так звали любознательную старушку) заняла наблюдательный пост. Из Катиной двери продолжал доносться оперативный шум. Я ухмыльнулся и пошел вниз. Совершенно ясно, что смерть Кати не случайна. Я начинал убеждаться, что вся та цепь покушений и на меня тянется из одного источника. И сегодняшняя попытка навесить на меня убийство Кати - тоже дело рук одного и того же злоумышленника. Где-то прятался режиссер, ставящий пьесу, где мне отводилась роль второго плана. Но кто этот режиссер? И что мне могла сообщить эта проститутка такого, за что её надо было убивать? Чтобы она не проговорилась о браслете Елены Тарасовой, который её заставили подкинуть в квартиру Арбузову? Теперь-то она точно ничего не сможет подтвердить или опровергнуть. И если нить тянется к "Речной нимфе", значит надо заняться и этим заведением.