Похищение невесты - [52]

— О, вот что тебе нравится! — Гордон поймал под столом ее руку и нежно ее сжал. — Надо будет запомнить.

С длинных столов у очагов к ним понесли большие блюда. Кухарка отворачивала край салфетки, которой было накрыто каждое, решая, в каком порядке следует подавать еду.

Джемма не ожидала такой подготовки. Похоже, что пока она принимала ванну, на кухне трудились не покладая рук.

Гордон снова сжал ее пальцы, и она повернулась, поймав на себе его взгляд.

— А ты думала, что я сразу же утащу тебя наверх без всякого празднования?

Она мгновенно покраснела, поскольку все ее мысли были сосредоточены на этом следующем важном этапе бракосочетания.

Осуществление супружеских обязанностей. Ей снова пришло в голову, что сегодня она пойдет куда дальше, чем просто щупать его мужское достоинство. Она может рассчитывать на то, что ее супруг снимет с себя одежду. При этой мысли ее румянец стал жарче, и тут его теплые пальцы снова бережно сжали ее руку.

— Как бы мне ни хотелось это сделать, милая, было бы подло не устроить в твою честь брачного пира.

— Но у людей было так мало времени! Как они все успели?

Он наклонился к ней, чтобы посторонние следующих слов услышать не могли.

— Да, конечно. Но как видишь, Джемма, похоже, что все были очень рады внести свою лепту в то, чтобы сегодняшний день стал для нас особенным.

— Я такого не ожидала, спасибо.

Он высокомерно выгнул бровь.

— Джемма, не думай, пожалуйста, будто я не умею устраивать праздник. Тем более в такой знаменательный для нас день.

Его тон давал ясно понять, что он скорее серьезен, нежели шутит. Ее ресницы затрепетали: неужели Гордон озабочен тем, чтобы произвести на нее благоприятное впечатление. Она не понимала, как ей следует реагировать. Он выпустил ее руку и тут же взял ее за подбородок, заставив поднять голову. Его глаза лучились счастьем.

— Я ясно вижу, что мне предстоит приложить немало усилий, чтобы завоевать твое доверие. Мне не нравится, что ты во мне сомневаешься.

— Пока между нами было мало счастливых моментов.

Он чуть склонил голову к плечу.

— Ну, бывали мгновения большого накала.

Снова послышались радостные крики. Повернув голову, Джемма увидела, что мужчины отодвигают столы, освобождая немалую часть зала. Как только это было сделано, пары заняли свои места и начались танцы. Немало мужчин и даже несколько женщин взялись за инструменты, чтобы играть для танцующих. У них были бубны, флейты, скрипки и волынки. Им удалось слаженно начать мелодию, от которой она снова принялась пристукивать ногой.

— Ты на чем-нибудь играешь?

— Да… — Джемма запнулась, изумленно понимая, что Гордон прилагает усилия к тому, чтобы лучше ее узнать.

Это удивило ее, она внезапно подумала, что сама ни разу не делала попытки с ним поговорить.

— Я играю на мандолине. Отцу очень нравилась негромкая музыка.

— А мне ты поиграешь?

Уголки ее губ невольно приподнялись, и она с трудом заставила себя снова опустить ресницы.

«Матерь Божья! Да она кокетничает!» — понял он.

— Если хотите. Можно будет привезти из Эмбер-Хилл мои вещи?

Впервые по Гордону стало заметно, что он смутился.

— Да, мне следовало бы раньше это сделать. Но признаюсь, что был слишком занят тобой и не подумал о том, что у тебя нет даже чистой сорочки.

— Ула дала мне все необходимое.

Он поморщился:

— Да, и сделала мне едкое замечание, когда рассказывала об этом.

Джемма невольно рассмеялась. Это негромкое выражение веселья заставило Гордона обиженно фыркнуть, но и он не сдержал улыбки.

— Ула — женщина серьезная. Прекрасно умеет поставить на место мужчину, не произнеся ни единого слова, к которому можно было бы придраться.

— Я успела это заметить. Но дело в том, что опыта у нее побольше, чем у нас.

— Это верно. Надеюсь, ты еще не раз в этом убедишься, когда начнешь руководить хозяйством.

Джемма ощутила новое потрясение. Он надеется? То есть этот человек не собирается лишать ее власти во всем том, что касается ведения хозяйства, пусть даже он и не будет согласен с ее решениями?

— Опыт придет и к тебе, Джемма. А я буду помогать.

Она фыркнула и тихо возразила:

— Ваша «помощь» пока что выглядела весьма своеобразно. Вы меня отшлепали и забрали мои сапожки.

Он нахально ей улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

— Ну, это же была просто игра, милая! Признаюсь, что было очень приятно шлепать тебя!

— Игра?!

Джемма лягнула его под столом, но ее босой ноге это оказалось больнее, чем его щиколотке, защищенной высоким сапогом. Он рассмеялся.

— Видишь? Вот и подтверждение моих слов.

Он подался к ней, а ей стало так любопытно, что она сделала то же самое. В этом мужчине было нечто завораживающее!

— Тебе тоже нравится играть, вот почему я так часто тебе в этом потакаю.

Джемма сжала губы и укоризненно заметила:

— Вы слишком часто со мной играете, сэр!

Его губы чувственно изогнулись, глаза наполнились сладкой угрозой.

— Я только начал, милая. Но я был бы плохим женихом, если бы утащил тебя наверх в ту же секунду, как священник закончил нас благословлять. Ты могла бы решить, что меня в жизни интересуют только две вещи: сражения и верховая езда.

Джемма лукаво ему улыбнулась и осведомилась:

— А вы хотите сказать, что думаете иногда и о чем-то другом?