Похищение невесты - [30]
Ее щеки покраснели еще сильнее — она поймала себя на том, что ей любопытно было бы увидеть, что именно находится у него под этим предметом одежды. Или, вернее, насколько быстро он смог бы начать «верховую езду». Шотландцы славились любвеобильностью — даже такие уроженцы предгорий, как Гордон.
Она понятия не имела, существуют ли большие отличия между жителями гор и предгорий. Гордон был очень не похож на всех англичан, которых она знала. Его одежда, говор и даже ухватки казались ей типично шотландскими.
«А я ему кажусь такой же непривычной?»
Это была резонная постановка вопроса. Она никогда раньше не задумывалась о том, насколько отличается от такой женщины, на которой он предпочел бы жениться.
Вчера вечером он был совершенно уверен в том, что она лишена тех знаний и умений, которые необходимы его жене. Или, вернее, того благоразумия. Ее обида до сих пор не прошла — однако следовало помнить и то, что он вернулся, и во второй раз оказалось, что она вполне ему нравится.
Как пройдет для нее грядущая ночь?
Это была опасная мысль, которая снова разожгла тот огонь, который он накануне заронил в ней своим поцелуем. Солнце стояло уже высоко и вскоре должно было начать спуск к горизонту. Странные чувства кипели в ней, с ходом времени становясь все сильнее.
Больше всего заметно было возбуждение, которое все нарастало. Это поражало и злило ее, однако она не могла отрицать того, что это ощущение скапливается внизу ее живота, заставляя с нетерпением ждать новой встречи с Гордоном Дуайром.
Джемма раздраженно зашипела себе под нос. Похоже, что слово «глупая» останется навсегда с ней связано.
В замке Бэррас оказалась чудесная купальня. Джемма довольно вздохнула и наклонилась, чтобы сполоснуть ноги. Она с радостью убедилась в том, что хоть один слух относительно жителей Шотландии оказался верным: они действительно предпочитают часто мыться в отличие от ее собратьев-англичан.
Ей самой никогда не приходилось оказываться среди тех, кто считал, будто бы слишком частое мытье приводит к болезням. В Эмбер-Хилле позади кухни была купальня, и Джемма пользовалась ею каждый день.
Однако по сравнению с купальней замка Бэррас Эмбер-Хилл бледнел. Здесь ванн оказалось вдвое больше, что весьма впечатляло, поскольку каждая ванна стоила немалых денег. А еще в купальне было мыло и куски полотна, чтобы вытираться. Помещение купальни находилось позади огромных очагов, на которых готовилась еда. Тепло проникало сквозь стену и так сильно нагревало помещение, что ставни на окнах пришлось широко открыть, чтобы выпустить лишний жар. Благодаря такому количеству тепла прохладная ванна доставляла немалое удовольствие. Большое водяное колесо поднимало воду из реки, над которой стоял замок. Часть берега была срыта, образовав заводь, чтобы водяное колесо могло крутиться, не ломая деревянные лопасти. Вода заполняла длинный желоб, который шел вдоль внешней стены. Через каждые несколько футов в желобе был вырез, закрытый толстой деревянной заслонкой. Если ее потянуть, она открывалась — и вода лилась в ванну, установленную под вырезом, а чтобы остановить поток, достаточно было просто вернуть заслонку на место.
Еще в купальне был небольшой очаг, на котором в чугунных котелках можно было нагревать воду, однако в помещении было настолько тепло, что Джемма не стала этого делать. Вода приятно холодила кожу, и она опустилась в ванну прямо в сорочке, чтобы этот предмет одежды тоже стал чище.
— Полно, ни к чему тебе и думать о том, чтобы носить грязную одежду. — С этими словами появившаяся в купальне Ула положила на табурет аккуратно сложенную сорочку кремового цвета. — Эта должна оказаться тебе впору. А вот отыскать платье будет потруднее. Может, завтра.
— Большое спасибо за сорочку, Ула.
Домоправительница улыбнулась.
— Ты сегодня свою долю отработала. В замке Бэррас никому не приходится ходить грязным. Может быть, лэрд привезет тебе что-то из твоих вещей.
А это будет означать, что она остается в замке Бэррас.
Джемма почувствовала неприятное покалывание в затылке. Ула отошла к очагу и взяла один из котелков. Проверив воду пальцем, она понесла ее к Джемме. В ее взгляде было нечто такое, что говорило: она готовит Джемму к встрече со своим лэрдом, и это доставляет ей удовольствие.
— Давай хорошенько вымоем тебе голову.
Джемма нервно покусала губу, но молча прикрыла глаза. Теплая вода смочила ей волосы и стала стекать по груди, щекоча соски. Мысль, о том, что домоправительница ухаживает за ней для того, чтобы угодить Гордону, новой колючей волной прошлась по ее коже, так что все ее тело буквально пульсировало нетерпеливым возбуждением. Что было совершенно нелепо, поскольку ей совершенно не хотелось и дальше иметь дело с этим мужчиной.
«Лжешь».
— Когда у меня голова чистая, я всегда чувствую себя лучше, увереннее.
Ула захватила немного мягкого мыла из горшочка и начала мылить Джемме волосы.
— Но у вас ведь есть другие, более важные дела!
Джемма попыталась мыть голову самостоятельно, но Ула бесцеремонно оттолкнула ее руки.
— Чепуха! Нет ничего важнее, чем позаботиться о том, кому мой лэрд оказал гостеприимство. Береги глаза.
Бродик Макджеймс нуждается в сильном союзнике. А есть ли для молодого и неженатого лэрда лучший способ заключить союз, чем выгодный брак? Дочь английского графа подходит для этой цели идеально. К тому же, говорят, она хороша собой.Однако доверие Макджеймса было обмануто, и вместо обещанной невесты у брачного алтаря оказалась ее незаконнорожденная сестра Анна, у которой нет ни титула, ни денег. Зато она умеет любить со всей силой страсти, способна отдаться супругу душой и телом — и разделить с ним смертельную опасность…
Юная леди Бриджет — послушная дочь. Повинуясь родительской воле, она готова пойти под венец с совершенно незнакомым человеком — лэрдом Кераном Рамсденом. Однако в последний момент семья девушки меняет решение — и подыскивает ей другого, более выгодного жениха. Но разве долг обрученной невесты перед Господом не выше долга дочернего?Оскорбленный лэрд не задается столь сложными вопросами. Красавица невеста будет принадлежать лишь ему одному, что бы там ни решил ее отец!
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…