Погружение - [44]

    - Укол, скорее укол!

    Врач бросился к этой куче, на ходу проверяя шприц. Он сделал укол в предплечье, через рубашку. Алекс почти сразу сник, но дыхание его по прежнему было тяжелым, будто он старался сдержать рыдания. Кто-то набросил ему на плечи куртку, но руки не опускали его, а глаза всех были устремлены на Джека. Тот огляделся по сторонам, будто отыскивая того, кто еще мог бы привлекать столько внимания.

    - А что вы на меня смотрите! - возмутилсся он. - Я не имею к этому никакого отношения!

    - Подлец! - прошипела Диана. - Мерзавец!!

    - ЭЙ! Я здесь не причем! - он развел руками в поисках поддержки.

    - Следствие во всем разберется! - оборвал дальнейшие споры шериф. - Заберите тело, - тихо распорядился он. Потом подошел к Алексу.

    - Доктор, как он?

    - Будет спать всю ночь. Утром… Судя по тому, что нервный срыв у него уже был, ничего радужного ждать не приходится. Покой, строжайший покой. Сейчас позвоню в клинику, там подготовят место.

    - Не надо в клинику! - встряла Диана. - Ему там только хуже будет. Пусть живет у меня. Я позабочусь обо всем.

    - Диана!

    - Дядя, пожалуйста… Ты же знаешь, я права. Завтра Алексу будет нужна забота и внимание, да и где еще во всей Эурике найти более уединенное место, чем мой дом.

    - Что скажите, доктор? - Уайтекер прищурился.

    - Идея неплоха. - Врач достал сигареты ии закурил. - Я только боюсь, что он может быть склонен к суициду. Ему нужен будет постоянный присмотр.

    - Я не отойду от него ни на шаг, - заверила его Диана.

    Доктор, затягиваясь, улыбнулся и махнул рукой. Выпустив облако дыма, попрощался и направился к скорой, в которой уже виднелся черный мешок.

    -

    Приземистая и обтекаемая полицейская машина плавно скользила по ленте шоссе. Диана мучительно переживала ощущение дежа вю, потому что голова Алекса снова покоилась на ее руках. Только в этот раз она знала точно, что он жив, но беспокоилась гораздо сильнее. Все его тело было напряжено, а между бровей пролегла тонкая морщинка. И вместе с тем, печать какой-то детской беспомощности не покидала лица. Она уже не могла сдерживаться и слезы покатились по ее щекам.

    -

    Диана чувствовала себя разбитой. Ночью она ни на миг не сомкнула глаз.

    Алекс все еще спал, если это можно было назвать сном. Он постоянно метался по кровати, что-то бормотал и не хотел поддаваться на тихие уговоры Дианы. К рассвету она уже не могла даже плакать. Обессиленная переживаниями, она просто сидела на краешке кровати, сжимая его руку.

    Часов в десять к ней заглянула Сесиль. Она принесла чашку бульона, смахнула украдкой навернувшуюся слезу, и, погладив свою бедную девочку по голове, вернулась на кухню. Только на пятом глотке, Диана почувствовала дикий голод, который было не утолить такой едой, но она осталась рядом с Алексом.

    Где-то около часа дня, Алекс вздохнул глубже, перевернулся на бок, почти уткнувшись носом в подушку. Открыл глаза, несколько секунд его взгляд был направлен в одну точку. Потом он медленно перевел его на Диану.

    - Скажи, что это неправда, - шепотом попросил он.

    - Это неправда, - почему-то сказала Дианна, изо всех сил стараясь удержаться и не опустить глаза.

    - Спасибо, - тем же бесцветным шепотом поблагодарил он. Диана почувствовала, как его пальцы задрожали в ее сжатой ладони.

    - Поплачь, тебе станет легче.

    Алекс открыл рот, но звук не выходил из горла. Он с усилием сглотнул, зажмурился:

    - Я… я не… могу. Я… хочу, но… не могу. Наверно, я уже… выплакал все свои… слезы.

    - Хочешь, я выйду? Я тоже не могу плакать, когда кто-то рядом, - Диана с усилием подбирала слова.

    - Нет, - он вздохнул, - не надо. Это… бесполезно.

    Алекс замолчал. Диана тоже не знала, что ему ответить на это. Она только смотрела на его руку, на вздрагивающие пальцы.

    Словно чья-то невидимая длань легла на ее спину и толкнула вперед. Диана опустилась на кровать рядом с Алексом, крепко обняв его за плечи. Он не сопротивлялся, будто и не замечая ничего вокруг, не сказал ни слова, Диана была уверена, что поступает правильно, что только вот так сможет удержать его, не позволив провалиться в бездну отчаяния.

    Слова бесполезны. Он их и не услышит, да она и не была уверена, что знает, что сказать. Только вот так, эгоистично и жестко, она не даст этой измученной душе уйти из этого мира.

    Зачем? Может ему лучше умереть? Не хватит ли боли для одного человека?

    Алекс должен жить.

    Дешевый гуманизм. Ты насмотрелась голливудских фильмов! На свете нет универсального критерия добра и зла.

    Да, но если Алекс умрет, в этом буду виновата я. И вместо одной загубленной души, мы получим две, потому что я не смогу жить с таким грузом.

Глава 12. Пепелище.

    - Со дня гибели Кисы прошло три дня, - констатировала Диана, глядя на себя в старое мутное зеркало ателье. Строгое черное платье очень шло к ее фигуре, но действовало на девушку угнетающе. - Зачем я с тобой разговариваю? - она пригладила гладко зачесанные волосы, чтобы очередной раз убедиться, что все в порядке. - Да чтобы не забыть, как звучит мой голос.