Поговори со мной… - [64]

Реки в это время года становятся очень мелкими, но зато кристально чистыми. Был август. И хотя ночи в горах потихоньку становились прохладными, днем еще стояла привычная жара. С каждым поворотом ущелья открывался новый пейзаж. Местами это была пустыня – чистейший, просто калиброванный по размеру песок покрывал ее идеально ровным, желтым, казалось, бархатным покрывалом. Потом пустыня резко заканчивалась завалами громадных яшмовых валунов, постепенно переходивших в шлифованный галечник, который, в свою очередь, уходил под пласт красной глины. А на смену ей совершенно неожиданно приходили черные сланцы. После зарослей ивняка начинался вековой платановый лес, за ним – кленовый. Откуда ни возьмись – ясень или заросли шиповника. Чуть повыше от русла, вверх по склону, росли боярышник, миндаль, чилон, дикая хурма, фисташка.

Заметив инжир, я не удержался и полез вверх по склону. Инжир был дикий и достаточно мелкий, но тем не менее очень сладкий. Плоды с южной стороны казались просто медовыми. Взяв горсть про запас, я двинулся дальше…

Когда я увидел первую гюрзу Лот, к счастью, остался где-то позади. Гюрза лежала, свернувшись на тропе колесиками, и грелась на солнышке. Издали я принял ее за коровью лепешку. Не очень крупная змея, но это была первая гюрза, которую я встретил на свободе «с глазу на глаз», и опыта в общении с этими змеями у меня тогда еще не имелось. Памятуя о том, как лихо управляются оба наших зоопарковских Александра с ними в террариуме, я решил сдвинуть ее с тропы посохом. Но не тут-то было. Неожиданно гюрза мощным прыжком рванула прямо на меня. И если бы не посох, который я каким-то чудом успел подставить, она непременно в меня бы попала. Я немного отскочил назад и попробовал скинуть ее с тропы еще раз. Но гюрза мгновенно собралась в пружину и прыгнула снова!

Мне это очень не понравилось, и я благоразумно решил обойти змею по верхней тропе, куда ей было прыгать – уж и не знаю, как лучше сказать – не с руки, не с ноги или не с хвоста? Но разгневанная гюрза продолжала меня преследовать. Я перепрыгнул через камни – не будет же она скакать через них – и наткнулся на сыпучку (сыпучка – что-то вроде реки, только из камней. Стоит шагнуть в нее, как «река» мгновенно оживает и, производя леденящий душу гул, начинает медленно ползти вниз по скале, перемалывая в своих каменных жерновах все, что туда попадает). На этой сыпучке я увидел еще несколько змей. Приподняв головы, они явно начали проявлять интерес к происходящему.

У меня появилось желание оказаться в воздухе, так как на земле я больше не чувствовал себя в безопасности. А поскольку неподалеку я увидел боярышник, мне захотелось поскорее забраться на него, чтобы прийти в себя и оценить обстановку. На свой посох я уже не очень надеялся.

Но когда я подошел ближе, то – почти в ужасе – увидел еще несколько змей, болтавшихся на ветках! И тут я самым постыдным образом драпанул назад, к реке. Змеи мерещились в каждой ветке и за каждым камнем. На мой топот примчался Лот. Взволнованно порхая рядом, он, заглядывая мне в лицо, спрашивал: «Тут столько необычных запахов, но я никого пока не унюхал. Мы за кем вообще-то бегаем?»

Как я оказался у реки, не помню. Так, на собственном опыте, я познакомился с повадками гюрзы.

Гюрза не просто змея, а настоящий летающий шприц с ядом. Она не будет пыжиться, шипеть или танцевать на хвосте перед нарушителем спокойствия. Она идет напролом на любую движущуюся цель, отчасти напоминая тех охотников, которые стреляют «на звук». Яд у нее, как и у эфы, очень сильный, а главное – у гюрзы его гораздо больше. По той простой причине, что и сама она намного крупнее. Некоторые экземпляры достигают полутора метров в длину, а толщину их можно сравнить с толщиной человеческой руки. Яд у гюрзы по характеру действия – гемолитический. Это значит, что эритроциты очень быстро разрушаются. В тяжелых случаях спасти от смерти может только сыворотка. Но главная опасность яда в том, что он впрыскивается жертве на полтора-три сантиметра внутримышечно, что способствует быстрому распространению с током крови по всему организму. Но и этого мало.

По своему опыту могу сказать, что гюрза еще и самая бесстрашная змея. Атака ее гораздо опаснее молниеносных выстрелов эфы. Гюрза набрасывается неожиданно, делает это часто из укрытия и довольно далеко прыгает. Как правило, не один раз. Ее мощные челюсти легко пробивают кирзовый сапог. Правда, реакция у нее чуть хуже, чем у эфы, поэтому наши сотрудники-ловцы не тратили много времени на поимку нужного количества особей. Зато удерживать в руках гюрзу им было явно труднее, так как змея, во-первых, очень сильная, а во-вторых, все время норовит долбануть любым путем, даже через собственную нижнюю челюсть!

Гюрза не так осторожна, как эфа, и часто селится вблизи человеческого жилья, не стесняется залезть в палатку, а то и в спальный мешок.

Пожалуй, гюрза – самая распространенная змея в Таджикистане. Она прекрасно вписывается в среднеазиатский ландшафт и хорошо себя чувствует в любой местности с любым рельефом и растительностью (хотя предпочитает сухие каменистые ущелья в предгорьях и не очень далеко от водички). В нашем террариуме они приживались гораздо лучше многих других змей. С их кормлением не возникало никаких сложностей, так как заглатывают они практически любую живность – от мелких ящериц, агам и даже молодых черепашек до всякой пернатой дичи размером с голубя и небольшого азиатского зайчика – талая.