Поговори со мной… - [58]

Еще один день Памир позволял себя колоть, но только в том случае, если его кто-то в это время хорошо чесал за ушами. А от ректальных вливаний отказался. Мужчина!

В общей сложности Памир пролежал в лечебнице около трех недель, после чего мы его перевели назад, в клетку.

Ну и поскольку речь зашла о стационаре, хочу воспользоваться возможностью и пропеть дифирамб своим коллегам.

Если ветврач проработал в зоопарке около десяти лет, он успел накопить уникальный индивидуальный опыт в отношении диагностики и лечения диких животных. Если он продержался столько лет и не сбежал, это означает, что дикие животные – его дело, которому он, скорее всего, и посвятит всю свою жизнь.

Конечно, в зоопарках есть какие-то общие рекомендации по содержанию, кормлению и лечению. У нас тоже что-то имелось, но я учился не по этим рекомендациям, а по живому опыту моих коллег и на своих победах и ошибках. Описанный опыт лечения диких животных существует. Но в те времена мне не попалось ни одной статьи, ни одной работы, где бы этот опыт как-то систематизировали. Надеюсь, что сейчас ситуация изменилась. Те предложения, что поступали к нам в виде инструкции, выглядели весьма поверхностными. Что понятно. Шаблона в таком деле не может быть по определению.

«Стадо» тигров в зоопарке – совсем не стадо коров в колхозе! Тут никакой обобщенный опыт просто невозможен.

Очень многое нам приходилось додумывать самим.

У ветеринарного врача такого заведения с практикой развивается особое чутье, потому как многие наши пациенты не очень разговорчивые.

Но пока это чутье разовьется, масса всяких курьезных случаев происходит. Приведу самые «наглядные». Во всех учебниках говорится, что к лошади надо подходить спереди, а к корове сзади. И это на самом деле очень правильно и вполне логично. Лошадь – существо умное, любопытное, трепетное, осторожное и пугливое, поэтому может вас лягнуть не из-за неприязни, а чтобы обозначить дистанцию. Сделает она это, конечно, копытом задней ноги, поскольку передней сможет только наступить на любимую мозоль (что тоже мало не покажется, но это же нечаянно!). Просто лошадь должна постоянно быть в курсе всех событий, которые происходят. Должна видеть, кто и что с ней собирается делать. Да и нам удобнее подходить спереди, потому как, даже если на лошади нет уздечки, ее можно прихватить за гриву или нижнюю челюсть.

Корова – существо простое, не любопытное, совсем не из пугливых, инертное и весьма прямолинейное. Когда вы к ней будете подходить сзади, она вас может просто не увидеть или не обратит на вас особого внимания. Ну а если вы к ней подойдете спереди, может и боднуть, и лягнуть передней ногой. Как и лошадь – совсем не по злобе, а по простоте и прямолинейности, просто, чтоб вы ей не заслоняли пейзаж. Делать они это могут очень быстро и резко. Но вот задней ногой корова вас достать не в состоянии – у нее и мышц-то тех нет, которыми можно лягаться.

Эти правила я очень хорошо запомнил на практиках, так как со стороны коров и лошадей вполне достаточно буквально двух-трех напоминаний!

А что в жизни? Тем более в жизни зоопарковских животных? Как вы догадались – все обстоит несколько иначе.

Ловим как-то зебру. На первый взгляд – лошадь. Но ведь недаром американцы называют ее crasy horse. Сначала я думал, что из-за окраски. На самом деле их характер вполне соответствует сумасшедшей окраске.

Поймали. Неохотно, но стоит – куда ей деваться? Двое крепких рабочих держат за гриву и голову, еще двое фиксируют повалами (специальная, предназначенная для ловли и фиксации животных широкая и очень прочная тесьма со стальным кольцом). Как обращаться с лошадьми, рабочие знают. Кроме того, один из них прекрасный наездник и азартный игрок – участник козлодраний. (Очень зрелищный, но весьма опасный спорт в некоторых республиках Средней Азии. Суть состязания в том, чтобы на полном скаку, не слезая с седла, одной рукой с земли поднять козла, которого для этой цели забили и вымачивали пару дней в рассоле, и, проехав с ним круг по полю, сбросить тушу, куда укажет распорядитель соревнования. При этом все остальные участники состязания нещадно лупят нагайками наездника с козлом до тех пор, пока его не завалят либо не отберут козла. Тот, кому удается протащить добычу к нужному месту, в награду получает ценный приз – от курпачи и радиоприемника до автомобиля.)

В общем, делаем укол. Можно отпускать. И тут зебра впивается зубами именно опытному наезднику прямо в грудь. Он воет от боли. А зебра не собирается его отпускать. Вот, между прочим, отгадайте, что нужно сделать, чтобы помочь человеку в такой ситуации? Думаете? А время идет!

Все очень просто. Достаточно зажать ноздри!

В том случае все остались живы, а главное – поумнели. Правда, на следующий день у пострадавшего всю грудь разнесло от гематомы.

Василич по этому случаю припомнил, как обычный ослик, тоже после какой-то прививки, просто встал ему копытами на плечи.

А вот другой пример – правда, произошел он, когда я работал в институте животноводства и мы проводили обычную, ежегодную бонитировку (отбор на доброкачественность) стада племенных коров. Только коровы были не совсем обычные, а абердино-ангусской породы, приспособленной ходить по горам. По сравнению с нашими, российскими, эти коровы весьма подвижные и резвые, и довольно крутого нрава, не в пример своим молочным сестричкам.