Погоня за «оборотнем» - [58]

Были случаи — и они также описывались в пособии — с «нарками», принявшими наркотики вынужденно, имея выбор между ними и смертью; с «нарками», решившими попробовать их, чтобы понять ощущение наркомана, и лучше выполнить задание. Иногда эти случаи вызывали смех, иногда служили предостережением, но у них было общее — счастливый конец. Однако в книге не было главы, где описывались случаи, когда «нарки» принимали наркотики благодаря негодяям или у них просто не было другого выбора, а может, оттого, что им это нравилось, или потому, что агенты не могли выносить запаха клоаки, в которой находились, и ощущения дерьма, с которым имели дело, и лжи, сочиняемой ими, и, находясь в наркотическом опьянении, не могли выйти из этого состояния и начинали ходить по крышам и мостам, падая с них и разбиваясь насмерть; выпрыгивали из машин на дорогах с односторонним движением и скоростных магистралях; выезжали на встречную полосу движения; убивали свои семьи; просто исчезали в грязных подвальных притонах с матрасами на полу, освещаемых мерцающими; как светлячки, газовыми горелками. О таких случаях умалчивали, ибо не находилось желающих слушать об этом.

* * *

«Том». Что за глупость. Что за неприятная ситуация. И только подумать, что его вытащили из постели Джоанны, его постели, их постели, разобраться со всем этим.

Барнс позвонил Джоанне с целью узнать, собиралась ли она с Сэлли ехать на Файер-Айленд в августе, как планировалось, так как один человек из конторы хотел снять ее квартиру на это время (этим человеком был сам Барнс, а в квартире он хотел поселить Мари-Кристин, француженку, не имеющую жилья. Барнс обнаружил ее плачущей на скамье в парке Вашингтон-Сквер, когда совершал утреннюю пробежку. Барнс подумал о том, чтобы завязать с ней разговор, но из того, что она говорила, почти ничего не понял, так как практически забыл французский язык. Тем не менее из ее рассказа ему стало известно, что ее вместе с другой женщиной с волосами, выкрашенными в голубой цвет, соблазнил один американец, привез в Штаты и бросил, а теперь она его разыскивает. Барнс привел ее к себе, приготовил завтрак, она разлила на него желе и слизала его языком, а теперь Барнс не мог избавиться от этой француженки).

— Конечно же, едем, — сказала Джоанна. — Сэлли уже дождаться не может.

— Не слишком ли она взрослая для пляжа?

— Что у тебя за понятия? В любом случае Сэлли была зачата в Файер-Харбор, и для нее это имеет свою прелесть.

— Так ли это необходимо?

— Что необходимо?

— Напоминать себе, что когда-то мы неплохо проводили вместе время.

— Так оно и было.

— Если не принимать во внимание, что ты делаешь сейчас.

— А что я делаю?

— Боже мой, Джоанна.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду. Чего ты хочешь, Джон? Зачем ты звонишь?

— Я ничего не хочу. Просто я звоню, чтобы узнать, едешь ли ты в этот чертов Файер-Харбор.

— Еду.

— Значит, едешь?

— …

— …

— А как ты, Джон? Какие у тебя планы на время отпуска?

— Я слишком занят, чтобы брать его.

— Понятно. Ты обвиняешь меня в том, в чем нет моей вины.

— У тебя ведь больше времени. Твоя работа — это связи с общественностью.

— Так ли это было необходимо для тебя?

— …

— …

— А как ты поживаешь, Джоанна?

— Хорошо. Очень хорошо. Чертовски хорошо. — Да?

— Как мне понимать твое «да»?

— Это твоя догадка, Джоанна.

— Пошел ты к чертовой матери, Джон.

— Взаимно.

— …

— …

— У тебя не найдется времени выпить вместе?

— … Где Сэлли?

— Ночует у подружки. Меня не то чтобы неприятно поразило, а удивило — Сэлли с нетерпением ждет поездки. Я думала, что она уже не такая маленькая, чтобы ездить на пляж, и что ее невинное летнее пребывание там уже в прошлом. Видишь ли, Джон, Сэлли стала интересоваться мальчиками. Очень плохо, что…

— Плохо то, что ее отец является далеко не лучшим образцом мужчины?

— Я этого не хотела сказать.

— А что ты хотела сказать?

— Плохо, что ты не приходишь повидаться с ней каждый день. Начинается один из самых интересных периодов ее жизни.

— … Я не возражаю посидеть где-нибудь вместе.

— Приходи ко мне.

— Может, встретимся где-нибудь еще? Скажем, в Марвин-Гардене?

— Ненавижу это место. Лучше приходи ко мне.

— А ты передашь привратнику, чтобы он в меня не стрелял? — пошутил Барнс, и Джоанна рассмеялась.

Барнс сказал Мари-Кристин, просидевшей весь разговор в ванной, рассматривая плакат «Мы», что, к сожалению, вынужден вернуться к себе в контору.

Джоанна не только попросила привратника не стрелять в Барнса, но даже передала ему записку для него с просьбой зайти в магазин напротив и купить шампанского. Барнс и Джоанна совершили четыре половых акта, что было необычайно удивительным — секс бывает продолжительным только в порнографических фильмах. Барнс был готов и к пятому разу, и процесс уже шел, если бы им не помешал писк сигнального устройства вызова. Барнса вызывал дежурный офицер. Он передал ему просьбу связаться с Сейлесом, и тот сообщил Барнсу сногсшибательную новость: Кэролин Ван Митер, дочь Сюзан и Пола, или просто Кэрри, была похищена «Невозмутимым Д» в попытке восстановить себе репутацию крутого. Похищение было организовано не потому, что «Д» знал о том, что Сюзан «нарк», а по той причине, что она была связана со стервой, замочившей одного из его людей и заключившей соглашение с его главным поставщиком. Кому-то понадобилось разрушить легенду Сюзан. Барнс и Сейлес подумывали о том, что «Д» Мог узнать о родственных связях Кэролин Ван Митер и Сюзан Сейнт Майкл от человека, переметнувшегося на сторону преступников.