Погладить запретного зверя - [6]

— Через час обратно будем ехать. Успеешь, отец? — спросил Лёха.

— Наверно. Мне поговорить только.

Иван, крепкий мужик лет за сорок, не спрашивая, открыл калитку, поздоровался.

— Проходи в дом. Жарко на солнце. Чай будешь?

— Нет, спасибо. Я ненадолго. В прошлом году вы помогали искать погибшего этнографа.

— Ну?

— Мне нужно знать точное место.

— Карта есть?

Юрий Сергеевич достал карту. Иван сразу сориентировался.

— Вот, смотри, излучина, тут плоское место, вот зимушка, рядом с ней поляна. Здесь вертушка сесть может, другой посадочной площадки поблизости нет. Ну, вот, отсюда вдоль берега вверх километра полтора по лесовозной дороге, в этом месте русло раздваивается, тут перейдёшь на правый берег. Сейчас вода небольшая, по пояс переберёшься. Оба русла перейдёшь, иди вниз вдоль берега до вот этой речки. Мы её Мрачной называем. От устья где-то полкилометра вверх — завал. Вот там и нашли. А что толку-то туда идти? Мошку только кормить.

— У него аппаратура всякая была, там информация важная.

— Ничего ты там не найдёшь. У нас говорят, кто по Мрачной пойдёт, гибель свою найдёт. Нехорошие места.

— Попробую, как получится. Посмотрите ещё вот эту схему. Она вам ничего не напоминает? — Юрий Сергеевич подал рисунок на обороте книжной обложке.

Иван повертел лист так и эдак, хмыкнул.

— Так это ж Мрачная и есть, вот, глянь, — он приложил к карте. Вот, этот приток, а вот этот, конечно она. А вот здесь Петька Кяляндига с бабой живёт, — ткнул он пальцем в крестик.

— Как живёт? В смысле на промысле?

— Нет, они там постоянно живут. Как советская власть кончилась, работать не обязательно стало, так он и ушёл в тайгу. Говорит, как предки жили, так и я буду. А сам, однако, не в чуме, в русской избе живёт. И печка нормальная. Выбирается в посёлок иногда купить кое-что.

— А как же они в «гиблом» месте живут?

— Живут. Он, говорят, с чёртом знается. Его Мрачная не берёт.

— Иван, а вы не слышали про Летающего Человека?

— О! А ты не за этим ли приехал? — Иван закурил. — Не лез бы ты в это дело, не по тебе оно.

— А что так сурово-то? Я просто спросил.

— Последнее время слишком часто спрашивать стали. Не знаю я ничего. Чушь всё это. Однако, люди, кто о том говорит, пропадают. Не лезь в это, я тебе добрый совет даю.

— Так что, Павла Лемехова, вы думаете… убили?

— Я не сказал. Там всё чисто, никаких следов.

— А кто ещё? Вы сказали, пропадают?

— Пропадают. Тайга забирает. А как там, что на самом деле — тёмный лес. И чужих в наших местах много стало, что ищут — непонятно, но не корень и не золото. Так что, мой тебе совет, возвращайся в город по здорову. Не испытывай судьбу.

— Ладно. Я аккуратно. Залом посмотрю и вернусь. Спасибо за совет.

Юрий Сергеевич недолго посидел на лавочке у калитки Мурунова, влез в подкативший УАЗик. Парни были по-прежнему веселы и везли ещё два ящика пива и закуску.

— Ну, вы даёте: на сплав столько пива! — не удержался Юрий Сергеевич.

— Да ладно, батя, а то ты молодой не бухал?

Юрий Сергеевич вспомнил, что в молодости в походы не пиво, рюкзак водки брали, ему стало стыдно за сварливость. Он улыбнулся, махнул рукой:

— Гуляй, пока молодой!

— Всё окей, батя! Кто видит цель, того Фортуна любит!

В аэропорту уселись в тени деревянного здания, на ветерке, решили пообедать, пока вертолётчики что-то там готовили к полёту. Парни нарезали колбасы, вскрыли консервы. Юрий Сергеевич достал домашние котлеты, пирожки, уложенные Любой в бумажные пакеты.

— Ты, батя, спрятал бы харчи, ты один, тебе нужнее. Мы-то что, завтра поплывём, через три дня, глядишь, дома будем.

— На этом не сэкономишь, — отшутился Юрий Сергеевич. — Повезло мне с вами, парни! Успехов вам в вашем предприятии!

— Нам тоже повезло с тобой, батя. Удачи тебе. Кстати, где тебя высадить?

Юрий Сергеевич показал на карте. Позвали лётчика. Он сказал, что поляну знает, высадит без проблем. Добавил, что лететь можно минут через пятнадцать. Кривой поднялся, как-то подтянулся, и сразу вдруг стало видно, что он в группе главный.

— Так, бухать завязываем, проверяем личную амуницию. Чтобы не было, как в прошлый раз! Держи. Держи, — он раздавал каждому какие-то маленькие приборы. — Пристёгивай сразу, не тырь, забудешь потом! Ну вот, ладненько, — он пристегнул приборчик себе на ворот. Повернулся к Юрию Сергеевичу. — Возьмёшь, отец? Лишний остался. Пятый наш не поехал, а так обещал…

— А что это? Я и пользоваться не умею, — пожал плечами Юрий Сергеевич.

— Полезная штука. Как называется, тебе и знать не надо, всё равно не запомнишь. Работает сама. Записывает всё, что ты говоришь. Вот иду я на плоту, гребу двумя руками и говорю: справа проходим скалу, слева медведь рыбу жрёт и так далее. Типа репортёрского магнитофона. Удобно.

— Так его же заряжать надо. А вдруг промочу, испорчу.

— Это специально для экстрима. Японцы всего напридумывали. Мы испытывали: в воде сутки держали, в холодильник клали — работает. Батарейки на две недели хватает, не выключая. Приедешь домой, в комп воткнёшь, и всю информацию о своём походе иметь будешь. Вещь исключительно полезная. Просто, как ты сам заметил, повезло тебе. Да бери, батя, ну, чего ты…

Кривой сам прищёлкнул приборчик на грудь энцефалитки Юрия Сергеевича.