Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной - [42]

Шрифт
Интервал

клюв Божьей птицы просьбой о здоровье.
О муже Вове с Таней говорим:
пригожий, добрый, да вину привержен.
Лекальщик он, и за труды хвалим.
В разлуке с хмелем — сумрачен, но вежлив.
Зарплата — редкость. Оскудел завод,
но подсобил, когда играли свадьбу:
дочь вышла замуж. А отец — в запой
водвинулся. Но я все это знаю.
Не он ли населил мои стихи?
Посредь страны, бессчастной, беспризорной,
не он ли бродит вдоль моей строки —
сородич мой, со мною неразъемный?
Смышленый, с древней думой о вине,
а не о тех, кто свысока им правит,
одет в прорехи, — близок мне вдвойне:
его восславил мой Гусиный Паркер.
В дочь Тани Ольгу был влюблен грузин.
Влюблен и ныне. Объясните, дэвы:
как он попал в остуду кимрских зим?
К тому же он — Давид, иль, вкратце, Дэви.
Манил он Ольгу в Грузию свою,
но запретил и проклял мини-юбку.
Назло ему, возрадовав семью,
невеста предпочла соседа Юрку.
Святой и царь, всех кротких опекун,
смиритель гневных, что в виду имеет
чужой жены не мимо, а вокруг
блуждающий твой кимрский соименник?
Он в честь твою крещен и наречен.
Пусть минимум порочного подола
забудет тот, кто боле ни при чем.
Но почему украдкой плачет Ольга?
Усов ревнивца доблестную масть
муж Вова хвалит, чуждый русской спеси.
Страдает Юрка. Изнывает мать,
страшась Куры и Волги сложной смеси.
Вдвоем, в девятом предночном часу,
о том о сем судачим откровенно.
Татьяна, проводив меня ко сну,
разучивает слово: Сакартвело.
И неспроста: оно в ее устах
освоится и природнится к Тане.
Разгадка — не в ревнующих усах,
в другой, покамест не воспетой, тайне.
Коль девять раз царицею Тамар
был некогда проведан сон Симона,
взмолюсь: цари! мой разум отумань
и к подданным твоим не будь сурова!
Я — ровня им. Твоя над нами власть.
И Лизико — для грез о Руставели —
в девятый день июня родилась.
Чабук[218] ее крестил в Свети-Цховели.
Смешение имен, времен и Кимр
с тем краем, что зовется: Сакартвело, —
безгрешно. Пусть гуляет вкось и вкривь
перо, покуда не осиротело.
Жизнь замечает, что желает есть.
Суть снеди — легковесна и целебна.
Какое благо и какая честь —
лежать в постели в чине пациента.
Возжаждавших иных чинов — мне жаль.
Не очень, впрочем. Разберутся сами.
Лишь возлежать! и с жадностью вкушать
тот суп, что порицаем гордецами!
Полеживать! Лениво ликовать!
Лбом в девять пядей помнить девять дэвов!
На суету не променять халат,
как это делал мой любимый Дельвиг[219].
Он — завсегдатай сердца моего.
Как весело он расточал свой гений!
Молчок! По мне скучает молоко.
Я слезы снов утешу смехом бдений.
«Я Вам пишу»… — вот и пиши, радей!
Как Таня к няне, я приникну к Тане.
Чужая боль — больнее и родней
своей, тебе двоюродной, не так ли?
Надземную я навестила синь —
итог судьбы преображен в начало.
Мой сон был свеж и не успел остыть,
когда больным заметно полегчало.
Благодарю лежачий мой постой.
Смиренно и не вспыльчиво сознанье.
День августа иссяк двадцать шестой —
счастливый день, что начался слезами.

II

Памяти Гии Маргвелашвили[220]

Мой Гия, мой Гия, давно уж ничьи
мои измышления — прочих сокровищ
не знал и не знаешь. Мне снилось в ночи,
как супишь ты брови и сердце суровишь —
в защиту мою. Ни двора, ни кола
громоздких не нужно отлучке геройской.
Мой Гия, мой Гия, зачем никогда,
Георгия сын, ты не звался: Георгий?
Влиянье луны съединило умы.
Смешливость умов — наших уст совпаденье.
На улице Барнова, возле луны,
мы вместе смеялись в моем сновиденье.
Ты помнишь: в Москве снегопадом мело.
Блистая сокрытой и древней отвагой,
увлекшись роскошным аидом метро,
ты ехал ко мне с кахетинскою влагой.
То быстрая темень, то пышный огонь.
Ты речи, родимой тебе, улыбался:
робея, вступили в чужбинный вагон
тбилисские жители, два авлабарца.
Уж встречи со мною ты ждал у дверей,
вдруг ты заблудился? — уже я грустила.
Один пошептался с другим: — Вот — еврей,
скажи, почему он похож на грузина?
Заздравные тосты смешны, да важны:
— Хвала черноусым? Хвала белокурым! —
Я помню Тифлис, что не ведал вражды
меж русским и турком, меж греком и курдом.
Ты всякий любил и язык, и акцент,
любому народу желая прироста.
Печалился ты: где шумер, где ацтек?
Всемирен объем твоего благородства.
Ты помнишь: «Иверия» звался отель.
Люблю помышленье: в честь края какого.
Во сне обитаю и вижу отсель
обширность воды под утесом балкона.
Играли мы так: двадцать два, двадцать два,
потом — восемнадцать. Звонок телефона
ты слышал. Скажу тебе: «хо» — вместо: «да»,
коль спросишь, была ль эта ночь благосклонна
к усладе моей, к созерцанью Куры.
Скажу о Куре: — Называй ее Мтквари. —
Твой город был главный участник игры.
Мы с видом его заоконным играли.
Провидел ты все, что я вижу в окно.
Там, слева, — Мтацминда. Но все это знали.
Мой Гия, подумай, любимейший кто
явился внизу? Ты ответствовал: — Дзагли[221].
Нам пес был знаком. Он хозяина ждал.
Мы вместе его не однажды ласкали.
Подвал утолял нарастающий жар
пленительным пивом, совместным с хинкали[222].
Наш дружеский круг почитал и ценил
гуляк и скитальцев, терпевших похмелье.
He-царь Теймураз, что в хинкальной царил,
заплакал: по-русски читала я «Мери».
Но сколько же раз я читала стихи,
в гортани грузинское пенье лелея.
Теперь ты — всеведущ, попробуй, сочти.
Воспомни, что в наших стаканах алело.
Мы верили, что не гнушалась Кура

Еще от автора Николоз Бараташвили
Грузинские романтики

В поэтический сборник вошли стихотворения и поэмы выдающихся поэтов Грузии XIX в. Александра Чавчавадзе, Григола Орбелиани, Николоза Бараташвили и Вахтанга Орбелиани, представленных в переводах Б. Пастернака, Н. Заболоцкого, В. Звягинцевой, С. Спасского и других.


Годори

В романе признанного мастера грузинской литературы жизнь одного рода — «кровавой династии» — сплетается с судьбой страны и империи, прослеживается от начала XIX в. до конца XX века и абхазской войны.


Стихотворения и поэмы

Ярослав Смеляков (1913–1972) — выдающийся советский поэт, лауреат Государственной премии СССР. Уже в ранних его произведениях «Баллада о числах» (1931), «Работа и любовь» (1932) проявились лучшие черты его дарования: искренность гражданского пафоса, жизнеутверждающая страстность, суровая сдержанность стиха.Высокохудожественное отображение волнующих страниц отечественной истории, глубокий интерес к теме труда, смелая постановка нравственных проблем придают поэтическому наследию Ярослава Смелякова непреходящую ценность.В настоящее издание включены наиболее значительные стихотворения и поэмы, созданные Я. Смеляковым на протяжении всей его творческой деятельности, а также избранные переводы из поэтов братских республик и зарубежных авторов.


Железный театр

Талантливый грузинский поэт Отар Чиладзе последние годы плодотворно работает в жанре прозы. Читателю известны его романы «Шел по дороге человек» и «И всякий, кто встретится со мной». «Железный театр» — новый роман О. Чиладзе.Роман О. Чиладзе «Железный театр» удостоен в 1983 году Государственной премии Грузинской ССР имени Руставели.Переводчик романа Э. Г. Ананиашвили — лауреат премии имени Мочабели.


Лирика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И всякий, кто встретится со мной...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Тудор Аргези

21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.


Петру Гроза

В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.


Мир открывается настежь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Правда обо мне. Мои секреты красоты

Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Джованна I. Пути провидения

Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Верные до конца

В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».