Поэзия Крыма - [9]

Проснулся колокол в беззвучном отдаленьи

И слил с рыданьем волн торжественное пенье.

Но вскоре отблеск роз на жемчуге волны

Стал быстро угасать; кой-где огни блеснули,

Раскрылись небеса – и берега заснули.

Лишь пенистый прибой рыдал средь тишины,

Да у меня в душе молитвенно звучали

Аккорды нужные восторга и печали.

И. Новиков

Аю-Даг

Давно, давно из диких скал,

Томимый жаждой непонятной,

К лазури моря необъятной

Медведь огромный прибежал.

Губами жадными склонился,

Мохнатой грудью в воду лег.

Мечтал напиться – не напился,

Хотел подняться – и не мог.

Я. Полонский

Ночь в Крыму

Помнишь – лунное мерцанье,

Шорох моря под скалой,

Сонных листьев колыханье,

И цынцырны стрекотанье

За оградой садовой?..

В полумгле нагорным садом

Шли мы… лавр благоухал;

Грот чернел за виноградом,

И бассейн под водопадом

Переполненный звучал.

Помнишь, – свежее дыханье,

Запах розы, говор струй —

Всей природы обаянье,

И невольное слиянье

Уст в нежданный поцелуй…

Эта музыка природы, —

Эта музыка души —

Мне в иные злые годы,

После бурь и непогоды,

Ясно слышались в тиши.

Я внимал – и сердце грелось

С юга веющим теплом…

Легче верилось и пелось…

Я внимал и мне хотелось

Этой музыки во всем…

А. Пушкин

Желание

Кто видел край, где роскошью природы

Оживлены дубравы и луга,

Где весело шумят и блещут воды

И мирные ласкают берега,

Где на холмы, под лавровые своды,

Не смеют лечь угрюмые снега?

Скажите мне: кто видел край прелестный,

Где я любил, изгнанник неизвестный?

Златой предел, любимый край Эльвины!

Туда летят желания мои.

Я помню гор прибрежные стремнины,

Прозрачных вод веселые струи,

И тень, и шум, и красные долины,

Где бедные простых татар семьи,

Среди заботь и с дружбою взаимной,

Под кровлею живут гостеприимной.

Все мило там красою безмятежной,

Все путника пленяет и манить,

Как в ясный день дорогою прибрежной

Привычный конь по склону гор бежит.

Повсюду труд веселый и прилежный

Сады татар и нивы богатит,

Холмы цветут, и в листьях винограда

Висит янтарь, ночных пиров отрада.

Все живо там, все там – очей отрада:

В тени олив уснувшие стада,

Вокруг домов решетки винограда,

Монастыри, селенья, города,

И моря шум, и говор водопада,

И средь валов бегущие суда,

И яркие лучи златого Феба,

И синий свод полуденного неба.

Приду ли вновь, поклонник муз и мира,

Забыв молву и жизни суеты,

На берегах веселого Салгира

Воспоминать души моей мечты?

И ты моя задумчивая лира,

Ты, верная певица красоты,

Певица нег, изгнанья и разлуки,

Найдешь ли вновь утраченные звуки?

И там, где мирт шумит над тихой урной,

Увижу ль вновь, сквозь темные леса,

И своды скал, и моря блеск лазурный,

И ясные, как радость, небеса?

Утихнуть ли волненья жизни бурной?

Минувших лет воскреснет ли краса?

Приду ли вновь под сладостные тени

Душой заснуть на лоне мирной лени?..

* * *

Редеет облаков летучая гряда.

Звезда печальная, вечерняя звезда!

Твой луч осеребрил увядшие равнины,

И дремлющий залив, и черных скал вершины.

Люблю твой слабый свет в небесной вышине:

Он думы разбудил уснувшие во мне.

Я помню твой восход, знакомое светило,

Над мирною страной, где все для сердца мило,

Где стройно тополи в долинах вознеслись,

Где дремлет нужный мирт и темный кипарис,

И сладостно шумят таврические волны.

Там некогда в горах, сердечной думы полный,

Над морем я влачил задумчивую лень,

Когда на хижины сходила ночи тень

И дева юная во мгле тебя искала

И именем своим подругам называла.

* * *

Прекрасны вы, брега Тавриды,

Когда вас видишь с корабля,

При свете утренней Киприды,

Как вас впервой увидел я;

Вы мне предстали в блеске брачном:

На небе синем и прозрачном

Сияли груды ваших гор,

Долин, деревьев, сел узор

Разостлан был передо мною.

А там, меж хижинок татар…

Какой во мне проснулся жар!

Какой волшебною тоскою

Стеснилась пламенная грудь!

Но, муза! прошлое забудь.

Поклонник муз, поклонник мира,

Забыв и славу, и любовь,

О, скоро вас увижу вновь,

Брега веселые Салгира;

Приду на склон приморских гор,

Воспоминаний тайных полный,

И вновь таврические волны

Обрадуют мой жадный взор.

Волшебный край, очей отрада!

Все живо там: холмы, леса,

Янтарь и яхонт винограда,

Долин приютная краса,

И струй, и тополей прохлада —

Все чувство путника манит

Когда, в час утра безмятежный,

В горах, дорогою прибрежной,

Привычный конь его бежит,

И зеленеющая влага

Пред ним и блещет и шумит

Вокруг утесов Аю-Дага…

Нереида

Среди зеленых волн, лобзающих Тавриду,

На утренней заре я видел Нереиду,

Сокрытый меж олиф, едва я мог дохнуть:

Над ясной влагою полубогиня грудь

Младую, белую как лебедь, воздымала

И пену из власов струею выжимала…

М. Розенгейм

Черное море

Зубчатый. Ай-Петри синеет во мгле.

Один я стою на прибрежной скале.

Далеко, широко, в раздольном просторе,

Лежишь предо мною, ты, Черное море!

Как полог лазурный, навис над тобой

Безбрежного неба покров голубой.

Облитое солнцем, как зеркало, гладко,

Ты, кажется, дремлешь так тихо, так сладко.

Стою и любуюсь лазурью твоей! —

За что же ты черным слывешь у людей? —

Нет, грозное имя ты носишь напрасно,

Черно ты в день черный, в день ясный – ты ясно.

Ты бурно, ты страшно тогда лишь, когда

Борьбы с ураганом придет череда;

Когда, весь одетый в громовые тучи,

Он дерзко нарушит покой твой могучий.

К. Р.

1879

Задремали волны,

Ясен неба свод;

Светит месяц полный

Над лазурью вод.